rus_vopros (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
rus_vopros) wrote2016-09-18 06:39 pm
rus_vopros) wrote2016-09-18 06:39 pm
Эрефийское кривосудие или...
Originally posted by ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
nngan at Эрефийское кривосудие или...
nngan at Эрефийское кривосудие или...Как всё будет рушиться
(см. документы в ориг. публикации)
Российские суды, в виде институтов, независимых от власти, уже давно перестали существовать. Постепенно они трансформировались в инструмент выстроенной в РФ Системы, охраняющий эту систему и карающий всех тех, кто этой системе противостоит. Закон, право, беспристрастность, совесть и прочие атрибуты судебного фундамента и судейской этики — практически полностью отвергнуты, и их место заняла репрессивная практика, основой которой являются указания силовых ведомств с заранее "рекомендуемым" приговором..
Если ещё 8–10 лет назад уголовные дела просто фальсифицировались (где-то — подгоняемыми под обвинение надуманными фактами, где-то — сфабрикованными уликами), то сегодня над этим уже даже не заморачиваются! Сегодня всё решают судебные протоколы. Вернее то, что в них записывает судья, фальсифицируя показания участников процесса, переиначивая смыслы сказанного на судебных заседаниях и т.д. и т.п.
Российская судебная практика взяла за основу составлять протоколы судебных заседаний, и еще дополнительно править их, таким образом, чтобы они полностью подходили под обвинительный приговор, при этом, отдельные моменты судебных слушаний полностью убираются, а другие, наоборот, вставляются.
Чтобы противостоять подобному произволу — во всем цивилизованном мире существует аудио— или видеофиксация судебных заседаний.
В 2006 году, когда еще высшее руководство РФ декларировало своё желание войти в общую мировую политическую систему правовых государств, СПЧ потребовал обеспечить и оборудовать российские суды системой аудиофиксации судебных заседаний, с целью недопущения фальсификаций судебных протоколов судьями. На что были выделены огромные средства из международных фондов и российского бюджета.
Все их «успешно» освоили, создав кучу коррупционных схем и не меньшую кучу подставных фирм по исполнению подрядов — как по техническому обеспечению, так и по программному. Этой теме посвящено довольно большое количество всевозможных публикаций, поэтому, не останавливаясь подробно на этом, перейдем к основному.
Разумеется, судам подобная аудиофиксация крайне не выгода. Сфальсифицировать протокол будет намного сложней, если в процессе находится опытный адвокат, который может обоснованно доказать его фальсификацию, сверив текст с аудиозаписью и вовремя, ещё до вынесения приговора, опротестовать судебный протокол.
Поэтому после того, как часть судебных залов все-таки оборудовали данной системой, она «вдруг» стала довольно часто выходить из строя или же судьи просто отказывались ее использовать.
Хорошо осознавая, что готовящееся моё уголовное дело хоть и не имеет никаких фактических доказательств моей вины, но, поскольку заказ на него получен, то мы с самого начала понимали, что всё обвинение будет формироваться с помощью сфальсифицированных протоколов судебных заседаний, и поэтому опровергнуть их можно будет только с помощью аудиофиксации заседаний.
Поэтому готовиться к этому мы начали задолго до передачи дела в суд:
1. Вначале мы написали Председателю Подольского суда письмо, в котором хотели выяснить, осуществляется ли аудиозапись в залах заседания суда. На что получили ответ, что система аудиозаписи в Подольском суде есть, но не во всех залах; а в тех, что есть, её работа оставляет желать лучшего.
2. Далее мы сделали запрос в информационно-аналитический центр поддержки ГАС «Правосудие», с просьбой ответить, какие залы в Подольском суде обустроены системой аудиозаписи. Ответ с перечнем данных залов мы получили. И когда уже нас уведомили, что наше дело расписано судье Гуськовой, то, согласно этому письму, мы уже знали: в том зале, где она заседает, система аудиофиксации установлена и работает.
3. В день начала предварительных слушаний, первым нашим ходатайством судье явилось требование об обеспечении судебных заседаний аудиофиксацией, с выдачей нам дисков аудиозаписи за каждый день судебных заседаний. Ответ судьи на поданное ходатайство нас ошарашил. Она заявила, что в кабинете НЕТ системы аудиозаписи. Тогда мы вынуждены были ей предъявить всю нашу предварительную переписку и ответ от центра «Правосудие». Поняв, что уйти от аудиофиксации ей не удастся, она объявила перерыв, сославшись на необходимость прояснить данную информацию. После перерыва, как ни в чем ни бывало, судья заявила, что система аудиофиксации судебного заседания включена и мы продолжили слушания.
4. На следующий день, в суде, я получаю аудиодиск с записью нашего судебного заседания. Приезжаю домой, включаю его… а там полная тишина. Ну, вернее, не тишина — сплошное шипение и ни единого человеческого звука.
5. На очередном заседании делаем заявление, что на диске, переданном нам судом, не записан судебный процесс, одно шипение. Судья разводит руками и заявляет, что ЭТО НЕ ЕЁ ПРОБЛЕМА. Что вопрос этот — технический и им должны заниматься те, кто осуществляет техническое обслуживание установленной системы аудиофиксации.
6. Мы вновь пишем заявление в «Информационно-аналитический центр поддержки ГАС «Правосудие», в котором указываем, что в таком-то зале Подольского суда, где установлена система аудиофиксации, данная система не работает, и поэтому требуем обеспечить её работоспособность к следующему судебного заседанию.
7. Получаем от них ответ на трех листах с перечислением всякой лабуды, в конце которого написано, что «Регламентом технической поддержки ГАС «Правосудие» не предусмотрено обеспечение работоспособности системы ГАС «Правосудие» по заявлениям, поступающим от участников судопроизводства. Также информируем, что заявок от Подольского городского суда на ремонт системы аудиофиксации протоколирования хода судебных заседаний в адрес ФГБУ ИАЦ Судебного департамента не поступало».
ВОТ И ВСЁ! Вот и вся судебная реформа, как и все другие реформы — отчитались, что дело сделали, затем всё похоронили и вернулись к изначальному состоянию дел, потратив на эту затею миллиардные ресурсы.
Но главное, что в наглую, просто по беспределу, открыто и безнаказанно попирается право участников процесса на аудиозапись заседания по примитивно отработанной схеме. Хотите аудиозапись? — Так её в зале нет… Ах, у вас есть документ, что она все-таки стоит в зале, — тогда, конечно, же включим... У вас на диске нет звука? — Ну извините, это уже технические проблемы... Вы хотите, чтобы система аудиозаписи работала, тогда не вы должны обращаться, а суд... А суд и не собирается обращаться...
И так — до бесконечности! Пока ты будешь выяснять все эти вопросы, судебный процесс закончится.
Естественно, мы самостоятельно вели и ведем аудиозаписи и приобщаем их к делу, но в этом случае доказывать фальсификацию судебных протоколов будет значительно сложней.
Вывод неутешительный — столь наглядное пренебрежение основными принципами судопроизводства указывает только на одно, что расправа с неугодными режиму, с теми, у кого необходимо будет что-то отнять или припугнуть, теперь будет вестись не только руками ФСБ, Прокуратуры и Полиции, но уже и САМИМИ СУДАМИ (!), которые при недостаточности или даже вообще в отсутствии улик и фактов преступления, будут их формировать САМИ через хитросплетения и фальсификации протоколов судебных заседаний, на основе которых и будет приниматься необходимый или заказной приговор.
Вот это ещё одна отличительная черта нынешнего времени, которая неизменно, как и все предшествующие, ведут страну к печальному итогу: разрушению основ государственного фундамента в виде полного отсутствия справедливого суда.
Владимир Мелихов
(см. документы в ориг. публикации)
Российские суды, в виде институтов, независимых от власти, уже давно перестали существовать. Постепенно они трансформировались в инструмент выстроенной в РФ Системы, охраняющий эту систему и карающий всех тех, кто этой системе противостоит. Закон, право, беспристрастность, совесть и прочие атрибуты судебного фундамента и судейской этики — практически полностью отвергнуты, и их место заняла репрессивная практика, основой которой являются указания силовых ведомств с заранее "рекомендуемым" приговором..
Если ещё 8–10 лет назад уголовные дела просто фальсифицировались (где-то — подгоняемыми под обвинение надуманными фактами, где-то — сфабрикованными уликами), то сегодня над этим уже даже не заморачиваются! Сегодня всё решают судебные протоколы. Вернее то, что в них записывает судья, фальсифицируя показания участников процесса, переиначивая смыслы сказанного на судебных заседаниях и т.д. и т.п.
Российская судебная практика взяла за основу составлять протоколы судебных заседаний, и еще дополнительно править их, таким образом, чтобы они полностью подходили под обвинительный приговор, при этом, отдельные моменты судебных слушаний полностью убираются, а другие, наоборот, вставляются.
Чтобы противостоять подобному произволу — во всем цивилизованном мире существует аудио— или видеофиксация судебных заседаний.
В 2006 году, когда еще высшее руководство РФ декларировало своё желание войти в общую мировую политическую систему правовых государств, СПЧ потребовал обеспечить и оборудовать российские суды системой аудиофиксации судебных заседаний, с целью недопущения фальсификаций судебных протоколов судьями. На что были выделены огромные средства из международных фондов и российского бюджета.
Все их «успешно» освоили, создав кучу коррупционных схем и не меньшую кучу подставных фирм по исполнению подрядов — как по техническому обеспечению, так и по программному. Этой теме посвящено довольно большое количество всевозможных публикаций, поэтому, не останавливаясь подробно на этом, перейдем к основному.
Разумеется, судам подобная аудиофиксация крайне не выгода. Сфальсифицировать протокол будет намного сложней, если в процессе находится опытный адвокат, который может обоснованно доказать его фальсификацию, сверив текст с аудиозаписью и вовремя, ещё до вынесения приговора, опротестовать судебный протокол.
Поэтому после того, как часть судебных залов все-таки оборудовали данной системой, она «вдруг» стала довольно часто выходить из строя или же судьи просто отказывались ее использовать.
Хорошо осознавая, что готовящееся моё уголовное дело хоть и не имеет никаких фактических доказательств моей вины, но, поскольку заказ на него получен, то мы с самого начала понимали, что всё обвинение будет формироваться с помощью сфальсифицированных протоколов судебных заседаний, и поэтому опровергнуть их можно будет только с помощью аудиофиксации заседаний.
Поэтому готовиться к этому мы начали задолго до передачи дела в суд:
1. Вначале мы написали Председателю Подольского суда письмо, в котором хотели выяснить, осуществляется ли аудиозапись в залах заседания суда. На что получили ответ, что система аудиозаписи в Подольском суде есть, но не во всех залах; а в тех, что есть, её работа оставляет желать лучшего.
2. Далее мы сделали запрос в информационно-аналитический центр поддержки ГАС «Правосудие», с просьбой ответить, какие залы в Подольском суде обустроены системой аудиозаписи. Ответ с перечнем данных залов мы получили. И когда уже нас уведомили, что наше дело расписано судье Гуськовой, то, согласно этому письму, мы уже знали: в том зале, где она заседает, система аудиофиксации установлена и работает.
3. В день начала предварительных слушаний, первым нашим ходатайством судье явилось требование об обеспечении судебных заседаний аудиофиксацией, с выдачей нам дисков аудиозаписи за каждый день судебных заседаний. Ответ судьи на поданное ходатайство нас ошарашил. Она заявила, что в кабинете НЕТ системы аудиозаписи. Тогда мы вынуждены были ей предъявить всю нашу предварительную переписку и ответ от центра «Правосудие». Поняв, что уйти от аудиофиксации ей не удастся, она объявила перерыв, сославшись на необходимость прояснить данную информацию. После перерыва, как ни в чем ни бывало, судья заявила, что система аудиофиксации судебного заседания включена и мы продолжили слушания.
4. На следующий день, в суде, я получаю аудиодиск с записью нашего судебного заседания. Приезжаю домой, включаю его… а там полная тишина. Ну, вернее, не тишина — сплошное шипение и ни единого человеческого звука.
5. На очередном заседании делаем заявление, что на диске, переданном нам судом, не записан судебный процесс, одно шипение. Судья разводит руками и заявляет, что ЭТО НЕ ЕЁ ПРОБЛЕМА. Что вопрос этот — технический и им должны заниматься те, кто осуществляет техническое обслуживание установленной системы аудиофиксации.
6. Мы вновь пишем заявление в «Информационно-аналитический центр поддержки ГАС «Правосудие», в котором указываем, что в таком-то зале Подольского суда, где установлена система аудиофиксации, данная система не работает, и поэтому требуем обеспечить её работоспособность к следующему судебного заседанию.
7. Получаем от них ответ на трех листах с перечислением всякой лабуды, в конце которого написано, что «Регламентом технической поддержки ГАС «Правосудие» не предусмотрено обеспечение работоспособности системы ГАС «Правосудие» по заявлениям, поступающим от участников судопроизводства. Также информируем, что заявок от Подольского городского суда на ремонт системы аудиофиксации протоколирования хода судебных заседаний в адрес ФГБУ ИАЦ Судебного департамента не поступало».
ВОТ И ВСЁ! Вот и вся судебная реформа, как и все другие реформы — отчитались, что дело сделали, затем всё похоронили и вернулись к изначальному состоянию дел, потратив на эту затею миллиардные ресурсы.
Но главное, что в наглую, просто по беспределу, открыто и безнаказанно попирается право участников процесса на аудиозапись заседания по примитивно отработанной схеме. Хотите аудиозапись? — Так её в зале нет… Ах, у вас есть документ, что она все-таки стоит в зале, — тогда, конечно, же включим... У вас на диске нет звука? — Ну извините, это уже технические проблемы... Вы хотите, чтобы система аудиозаписи работала, тогда не вы должны обращаться, а суд... А суд и не собирается обращаться...
И так — до бесконечности! Пока ты будешь выяснять все эти вопросы, судебный процесс закончится.
Естественно, мы самостоятельно вели и ведем аудиозаписи и приобщаем их к делу, но в этом случае доказывать фальсификацию судебных протоколов будет значительно сложней.
Вывод неутешительный — столь наглядное пренебрежение основными принципами судопроизводства указывает только на одно, что расправа с неугодными режиму, с теми, у кого необходимо будет что-то отнять или припугнуть, теперь будет вестись не только руками ФСБ, Прокуратуры и Полиции, но уже и САМИМИ СУДАМИ (!), которые при недостаточности или даже вообще в отсутствии улик и фактов преступления, будут их формировать САМИ через хитросплетения и фальсификации протоколов судебных заседаний, на основе которых и будет приниматься необходимый или заказной приговор.
Вот это ещё одна отличительная черта нынешнего времени, которая неизменно, как и все предшествующие, ведут страну к печальному итогу: разрушению основ государственного фундамента в виде полного отсутствия справедливого суда.
Владимир Мелихов