заключенные на третьей гражданской -- была возможность уйти на сторону ДНР

Заключенные у въезда на территорию 24-й исправительной колонии строгого режима в Луганской области, февраль 2015 года. Фото: Михаил Воскресенский / РИА Новости

По данным уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека, на территории самопровозглашенных Донецкой и Луганской народных республик находится 28 учреждений пенитенциарной системы, в которых к началу вооруженного противостояния сепаратистов и сил АТО год назад содержались 17 тысяч человек. Еще три тысячи осужденных к лишению свободы и арестованных граждан Украины оставались в Крыму на момент присоединения автономии к России. Украинские чиновники и правозащитники не имеют никакой информации о ситуации в этих потерянных тюрьмах и лагерях. В начале весны журналист Антон Наумлюк проехал вдоль линии фронта от Артемовска до Мариуполя и попробовал выяснить, что происходит в местах лишения свободы, оказавшихся в зоне боевых действий.

В колонии №57 в поселке Мичурино (в черте Горловки — МЗ) 21 июля 2014 года в результате обстрела установками «Град» были разрушены два барака из четырех, у третьего пробита крыша. Как рассказывают сами заключенные, снаряды попали в столовую, промзону и в административный штаб. Позже один разбомбленный барак пришлось разобрать на дрова для приготовления пищи, а крышу другого сумели починить только через полгода. Во время обстрела двое заключенных погибли сразу — одному оторвало взрывом голову, другой получил смертельную черепно-мозговую травму. Был убит один из охранников. Ранены были 20 человек, из них четверо очень быстро погибли из-за нехватки медикаментов. После этого все лето 2014 года на территорию колонии почти каждый день попадало по два-три снаряда. Все стекла были разбиты; окна затянули пленкой, которая рвалась от осколков, и которую нечем было заменить. До последнего времени в колонии не было света и воды, до сих пор не поступает обеспечение и лекарства. Во время особенно сильных обстрелов заключенные прятались по несколько недель в сыром подвале, и к весне у многих из них обострились хронические болезни. Больные из «туберкулезной роты» вынуждены были пережидать обстрелы вместе с остальными.

«Были разбиты очистные сооружения в Горловке, а никто об этом не знал. Воду хоть и кипятили, но как обычно, и у ползоны началась рвота, понос, отравились. Очень боялись, что начнется дизентерия, и вообще тогда конец. Сейчас вроде бы наладили и очистные тоже», — вспоминает один из заключенных колонии.

Ни украинская сторона, ни сепаратисты не доставляют сюда лекарства и продукты. Их привозят только родственники заключенных; несколько раз — волонтерские организации. Родственникам гораздо труднее пройти через блокпосты украинских вооруженных сил, нежели сепаратистов, которые время от времени сопровождают машины до колонии.

«Зона практически на самообеспечении, каждый везет, что может — медикаменты, продукты. По дороге стреляют из пулеметов, минометов, а близкие едут, чтобы хоть что-то привезти, — рассказывают заключенные. — Заходило три гуманитарки, одна восемь тонн и две по шесть. Но на 600 человек — это капля в море. Хватило только на то, чтобы не умерли. От “Красного креста”, которая на восемь тонн, там были продукты — гречка, рис, туалетная бумага, набор из зубной щетки и пасты. Дальше стараемся своими силами. Договариваемся и находим средства на топливо, и нам родственники привозят необходимое, потому что обеспечения нет ни из Киева, ни из ДНР. Зарплату работникам выплачивали, кажется, всего два раза. За полгода им дали за четыре месяца по 60%. Тоже ходят голодные, берут у нас морковки или картошки. Делимся».

В колонии сейчас остаются около половины из 1 200 заключенных. Те, у кого сроки закончились до лета 2014 года, сумели уйти, остальные вынуждены оставаться, несмотря на то, что срок заключения подошел к концу или появилось право претендовать на условно-досрочное освобождение.

Заключенный в одном из классов школы Макеевской исправительной колонии №32, Донецкая область, декабрь 2014 года. Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС

«Была возможность уйти на сторону ДНР, — признают в колонии. — Но согласились немногие, всего человек 30. Из них половины нет в живых, по нашим данным, а остальные возвращаются обратно. Уйти можно было, но знаете, как... Кто-то может стрелять в людей, а кто-то — нет».

В администрации колонии всего двое представителей ДНР: оба местные, из Славянска и Краматорска. Начальник за время военных действий менялся уже четыре раза. В августе 2014 года в колонию приехали 12 вооруженных человек, захватили несколько автоматов охраны, избили и увезли связанным заместителя начальника.

«Когда был Янукович, существовал план, сколько людей нужно посадить, и сажали за мешок картошки на пять-семь лет. Понасажали, понабивали тюрьмы, а по закону никто толком не рассматривал. Что бы ты ни писал, ты никому не нужен. После Майдана надеялись на то, что начнется пересмотр дел. А теперь, после всего пережитого, и я не приукрашиваю, все изменилось. Когда стоишь, а на тебя брызгает мозгами заключенного, а от второго голова отлетает, начинаешь по-другому смотреть. Посадили в тюрьму, а находимся в каком-то окопе. Получается, что колония находится в буферной зоне. С одной стороны на заборе написано “Слава Украине!”, а с другой стороны ездят джипы с флагами ДНР. Начинается бомбежка, и мины летают с обеих сторон», — говорит один из заключенных.

Инструментов, которые позволили бы Украине решить проблему оставшихся на неконтролируемой территории заключенных, не существует. Если из колоний, которые находятся на линии боевых действий, заключенных эвакуируют хотя бы частично, то с учреждениями на территории ДНР и ЛНР никакой связи нет. По словам представителя украинского уполномоченного по правам человека, главы Департамента по вопросам реализации национального превентивного механизма Юрия Белоусова, ситуация в Донецкой и Луганской областях с самого начала развивалась по-разному. Самопровозглашенные луганские власти устранились от обеспечения тюрем на своей территории, предоставив Украине возможность завозить туда лекарства и продукты. Женская колония из Луганска вообще была переведена в Харьков. Впрочем, после летнего наступления сепаратистов обеспечение тюрем было нарушено, и больше луганские власти навстречу Украине не идут.

В Донецке же сразу заявили, что пенитенциарные учреждения на территории самопровозглашенной республики теперь находятся под ее полным контролем, и перекрыли украинской стороне доступ в колонии. Украина финансирование этих учреждений прекратила официально.

«Сейчас единственные, через кого мы узнаем о ситуации, это международные организации и волонтеры, — отмечает Белоусов. — Например, организация лиц, живущих с ВИЧ, которая имеет доступ во все учреждения. Или, по крайней мере, им позволяют поддерживать терапией лиц, больных ВИЧ». Также в числе НКО, которые располагают хотя бы приблизительной информацией о положении в колониях Донецкой области — «Красный крест», который доставлял гуманитарную помощь в ИК-57, Фонд Рината Ахметова и несколько других.

Но колонии, находящиеся непосредственно на линии огня, как та же ИК-57 — это проблема без решения. Из Чернухинской колонии в Луганской области эвакуация заключенных продолжалась до тех пор, пока конвой не подвергся обстрелу. После этого 380 оставшихся заключенных администрация была вынуждена просто выпустить на волю. Большая часть из них погибла, 80 заключенных вернулись обратно в колонию, а до подконтрольной украинской армии территории дошли лишь 23 человека, которые сейчас — после очень долгого разбирательства и установления личности каждого — содержатся в СИЗО Артемовска. После захвата Дебальцево Чернухино полностью перешло под контроль сепаратистов, и что творится в колонии сейчас, толком никто не знает, рассказывает Белоусов.

Заключенные 24-й исправительной колонии строгого режима в Чернухино, Луганская область, февраль 2015 года. Фото: Михаил Воскресенский / РИА Новости

Эвакуация из 52-й колонии в поселке Енакиево Донецкой области, где есть участок для отбывающих пожизненное наказание, тоже не состоялась — правда, на этот раз скорее из-за нескоординированных действий украинской стороны. Сопровождение должно было состоять из бойцов Национальной гвардии МВД Украины, которые являются участниками военных действий, и риск обстрела конвоя был слишком велик. Под Иловайском такое уже случалось, говорит Белоусов.

К тому же, не всегда понятно, с кем вести переговоры на стороне самопровозглашенных республик. В случае с енакиевской колонией глава ДНР Александр Захарченко был против эвакуации, рассказывает украинский чиновник (по сообщениям российских СМИ, Захарченко, напротив, заявлял о передаче заключенных ИК-52 украинской стороне), но командование отряда, который контролировал поселок, заверило, что предоставит коридор. В аппарате украинского уполномоченного по правам человека признают, что с момента издания указа президента об эвакуации всех пенитенциарных учреждений в ноябре 2014 года ни одно из них вывезено не было. И это при том, что в украинских тюрьмах нет той перенаселенности, которая наблюдалась еще лет пять-семь назад, когда сидели 250 тысяч человек — сейчас тюремное население не превышает ста тысяч.

«Мы даже в Крым не смогли пробраться, хотя были все договоренности, — сетует Белоусов. — Мы хотели посмотреть, что там происходит, потому что там осталось более трех тысяч заключенных, которые являются гражданами Украины. В плане мониторинга Востока непонятно с кем общаться. Россия отрицает свое участие, соответственно, омбудсмен России вроде бы не может оказать помощь».

Ситуация осложняется отсутствием сводной базы уголовных дел по Украине. Единый реестр досудебных расследований был создан в соответствии с требованиями нового Уголовно-процессуального кодекса, принятого в 2012 году, а до этого дела хранились на бумаге в архивах областных центров. Из-за этого те, кто был взят под стражу на территории Луганской или Донецкой области до 2012 года и находится в подконтрольных Украине СИЗО, могут оставаться в заключении сколь угодно долго. Их дела находятся в Луганске или Донецке, и лишенный доступа к документам украинский суд не может ни вынести решения, ни изменить им меру пресечения. Тех же, кто арестован после 2012 года и внесен в единый реестр, подчас отпускают под подписку даже с обвинением по тяжким статьям, просто чтобы сохранить им жизнь — такие случаи были в Артемовском СИЗО и в Мариуполе, рассказывает Белоусов. Еще одна проблема — заключенные, бежавшие из колоний, например, во время обстрелов. Они добираются до украинских блокпостов без документов и с сомнительным статусом беглых.

Из трех тысяч заключенных, остававшихся в Крыму, по данным украинского омбудсмена, отпущено уже больше тысячи человек. Однако они получили условно-досрочное освобождение по российским законам, действие которых на территории полуострова Украиной не признается. Возвращаясь домой, например, в Одесскую или Черниговскую область, бывший заключенный имеет на руках только справку об освобождении, выданную Россией. При этом его уголовное дело со всеми документами находится в Крыму. Действующее законодательство Украины выхода из такой ситуации не предусматривает.

Здание 24-й исправительной колонии строгого режима в Луганской области, февраль 2015 года. Фото: Михаил Воскресенский / РИА Новости

Среди решений, которые рассматриваются украинским правительством, кардинальным выглядит готовящийся законопроект об амнистии, который даст администрации тюрем и лагерей на неподконтрольной Киеву территории хотя бы возможность на законных основаниях открыть двери для заключенных. Пока же юридическое решение не найдено, а вопрос эвакуации остается привязанным к ходу военных действий, заключенные в прифронтовой полосе продолжают умирать.

Сами они приводят следующую статистику: «52-я в Енакиево: там разбомблено полстоловой, сгорел один человек, двое тяжело ранено. 32-я, Макеевка — тоже обстреляна была “Градом”: двое убитых и порядка семи раненых. 27-я в Горловке — два человека погибли. 24-ка в Донецке — пятеро убиты».

• 
  
  • Все вопросы на медиазоне -- http://zonaprava.com/questions/
  
  
  • Обжалование взысканий1
  
  
  • Посылки и передачи
  
  
  • Корреспонденция
  
  
  • Актирование и УДО1
  
  
  • Замена виду ИУ1
  
  
  • Насилие1
  
  
  • Трудовые права3
  
  
  • Медицина5
  
  


• 
  
  
  

Судья всегда прав

Иллюстрация -- судебные дела прячутся в яму :

Иллюстрация: Майк Ч

По статье 305 УК РФ — вынесение заведомо неправосудного приговора, решения или иного судебного акта — за последние три года в России были осуждены два человека.
«Медиазона» выяснила, как наказывают судей за сожженные материалов дела, заживо похороненных обвиняемых и вымышленные заседания, и почему так трудно доказать неправосудность приговора.

http://zona.media/practice/codex-305/

В начале июня 2015 года Квалификационная коллегия судей (ККС) Брянской области дала согласие на возбуждение дела в отношении мирового судьи из Комаричского района Александра Амелина. В ноябре 2013 года секретарь Амелина, приготовив для уничтожения коробку со старыми уголовными и административными делами, положила туда семь еще не рассмотренных дел: три уголовных и четыре административных — и все вместе сожгла. Судья в ужасе стал звонить в прокуратуру, следователям, полицейским и спешно восстанавливать уничтоженные материалы. По одному из уголовных дел приговор был вынесен уже через пять дней после огненного происшествия, еще через неделю — по второму, а к середине декабря 2013 года Амелин принял решения и по всем административным делам.

Но накануне новогодних праздников к судье пришла проверка, и выяснилось, что решения по этим делам он вынес с нарушениями: применил особый порядок, то есть не исследовал материалы. Амелина лишили полномочий. «Я изучал дела, это были не первые дни рассмотрений, некоторые откладывались из-за неявки. Я все про них знал, и основания для особого порядка были», — объяснял судья. Летом 2014 года ему даже поверили: дисциплинарное судебное присутствие отменило лишение полномочий, и Амелин вернулся к работе. Но через год — уже по представлению следствия — ККС Брянской области нашла обоснованным его уголовное преследование. На мирового судью было возбуждено уголовное дело по части 1 статьи 305 УК РФ.

Амелину грозит штраф до 300 тысяч рублей, либо до 4 лет принудительных работ, либо лишение свободы — до 4 лет. По второй части той же статьи предусмотрено наказание до 10 лет лишения свободы, но она применяется в случае, если судья приговорил невиновного к лишению свободы или причинил «иные тяжкие последствия» — например, взыскал из бюджета в пользу заявителя слишком большую сумму.

Два, ноль, ноль

Согласно статистике Судебного департамента РФ, приговоры по статье 305 выносятся крайне редко и почти никогда не бывают связаны с реальным лишением свободы.

В 2014 году за неправосудные решения судили двух человек: мирового судью судебного участка № 19 Фокинского района Брянска Андрея Филина и мирового судью судебного участка №5 Тобольска Руслана Фатхелбаянова.

Филин обвинялся в том, что в октябре 2009 года рассмотрел без участия сторон дело о самоуправстве и вынес решение о его прекращении — отсутствующие якобы примирились. При этом судья написал протокол заседания, в котором для правдоподобности приписал участникам какие-то речи и выступления, и сдал его в архив. За это Филин получил еще и обвинение в подлоге (статья 292 УК РФ), но наказание по этой статье не назначали из-за истечения сроков давности. За неправосудное решение мировой судья был оштрафован на 30 тысяч рублей.

34-летний Руслан Фатхелбаянов в марте 2011 рассмотрел без участия адвоката, прокурора и подсудимых два дела об оскорблении полицейских (статья 319 УК РФ). Он тоже сочинил и написал речи от имени всех участников слушаний, которых не было. Тюменский областной суд в июне 2014 года приговорил Фатхелбаянова к штрафу в размере 250 тысяч рублей.

В 2013 и 2012 годах приговоры по делам о незаконных судебных решениях не выносилось, в 2011 году были осуждены четыре человека (один оштрафован, другим назначены наказания, не связанные с лишением свободы или штрафами, либо они освобождены от наказания). В 2010 году суды вынесли шесть приговоров по статье 305 УК РФ: один штраф, четыре условных срока и одно освобождение от наказания.

Под защитой Конституции

В 2004 году председатель гарнизонного военного суда Ростова-на-Дону Сергей Панченко принял решение в пользу военных пенсионеров, подавших в суд на военкомат за невыплату пенсий. В 2010 году уже сам Панченко предстал перед Высшей квалификационной коллегией судей: Следственный комитет просил согласие на возбуждение дела по статье 305 УК РФ в отношении судьи из-за того, что в результате его решения пенсионерам якобы переплатили 5 млн рублей. Коллегия согласие дала, но сам Панченко был категорически против и за год успел обжаловать начатую в отношении него доследственную проверку во всех инстанциях (все, включая Верховный суд, отказали). Тогда ростовский судья обратился в Конституционный суд.

18 октября 2011 года КС РФ огласил решение в пользу Панченко, в котором указал, что ни один судья в Российской Федерации не может подвергаться преследованию за судебное решение, которое вступило в законную силу и не было отменено.

«305 статья имеет особое значение среди всех уголовных составов, которые введены в УПК с целью уголовного преследования судьи. Заведомо неправосудное решение означает умысел судьи. Этот прямой умысел, и должен быть доказан. Но если ставится об этом вопрос, то очевидно, что должны быть и доказаны незаконность и неправосудность. Они же могут быть установлены только в предусмотренном порядке: кассацией, апелляцией и надзором. Никакой следователь, никто не может возбудить уголовное дело по этой статье при не отмененном судебном решении», — прокомментировал определение КС его председатель Валерий Зорькин.

Судья Панченко не стал фигурантом уголовного дела. А в 2013 году в Уголовно-процессуальный кодекс были внесены поправки, запрещающие судить судью за вступившее в силу решение.

Критики этой нормы указывают на то, что судить судей за неправосудные приговоры становится просто невозможно, а вопрос об уголовной ответственности судьи становится «внутрикорпоративным» делом, что не исключает злоупотреблений. По статистике Верховного суда за 2014 год, коллегия по уголовным делам рассмотрела кассационные и апелляционные жалобы в отношении 3307 человек (всего 2173 дела) и отменила приговоры в отношении 154 человек (в том числе в отношении 47 человек были отменены оправдательные приговоры) — то есть в отношении 4,7% осужденных.

«Конечно, неправосудных приговоров выносится много, но сначала их должна отменять вышестоящая судебная инстанция, Генпрокуратура должна добиваться их отмены в порядке надзора. Не надо забывать, что первичная задача — восстановить права гражданина, которые были нарушены неправосудным решением, отменить его и принять иное, а затем уже думать о наказании судей», — считает адвокат Владимир Жеребенков.

По мнению экс-судьи Пашина, невозможность привлекать к ответственности судей за неотмененные решения призвана защитить их от произвола судей-начальников — председателей судов и руководства вышестоящих судебных органов.

«Заявитель по делу в КС обжаловал не действия следственных органов, а именно дисциплинарное производство. И Конституционный суд, встав на его сторону, запретил подвергать судей дисциплинарному наказанию за решения, которые не нравятся их начальству. Допустим, судья отпустил арестованного, а он сбежал — и судью увольняют, лишают статуса. Но если это решение не было отменено апелляционной инстанцией, лишать статуса не за что. Запрет же на уголовное преследование за подобные решения следует из запрета на дисциплинарные взыскания такого рода», — объясняет юрист.

Прекращение и оправдание

Судья Ленинского районного суда Кемерово Андрей Юферов в 2002 году вынес 16 решений и определений по гражданским делам об акционерных обществах. Председательствующий не утруждал себя уведомлением ответчиков и даже не проверял, где они находятся — и выносил решения по делам, которые должны были быть переданы по подсудности в Москву, Санкт-Петербург или Братск. Как выяснилось в ходе следствия, решения Юферов тоже писал не сам — просто подписывал, что приносили. Он продолжал это делать даже тогда, когда дела акционерных обществ законодательно передали из судов общей юрисдикции арбитражным судам. В 2009 году судья Юферов предстал перед судом по части 1 статьи 305 УК РФ и даже получил два года лишения свободы — но был освобожден от наказания за истечением срока давности.

Если дело на судью возбудить и удается, до обвинительного приговора, судя по статистике, доходит далеко не всегда. В 2010 году в Новгородском областном суде слушалось дело судьи Татьяны Нестеровой, удостоверившей своими решениями проживание в городе Окуловка четверых иностранцев, которые там не жили. В 2011 году в Омске расследовалось дело экс-зампреда Первомайского районного суда Марины Макаровой, принимавшей решения по спорам о недвижимости без проведения заседаний. В 2015 году в Ленинский районный суд Кировской области было передано дело бывшего председателя Подосиновского районного суда Валентины Эсауловой, которую обвиняли в вынесении неправосудных постановлений по уголовным делам.

Обвинение всем этим судьям было предъявлено по части 1 статьи 305. Все они были освобождены от наказания, а в случае с судьей Макаровой дело прекратили еще на стадии следствия за истечением срока давности, который составляет шесть лет (по второй части статьи — 10 лет).

Судья Центрального районного суда Барнаула Татьяна Михайлова получила 2 года колонии-поселения за незаконный арест участка земли в Московской области и два решения о многомиллионных взысканиях (одно в пользу рейдеров, другое — в пользу подставного лица). Но в связи с истечением срока давности Михайлову от наказания освободили.

Судья Восточного районного суда Бийска Наталья Лямкина, незаконно признавшая право собственности на сельхозтехнику за своей знакомой и так же незаконно передавшая право на владение автомобилем другому жителю Бийска, в 2010 году предстала перед судом до истечения срока давности и даже была оштрафована на 200 тысяч рублей. От наказания ее освободили — в связи с амнистией к 100-летию Госдумы.

24 августа 2010 года следователь Вадим Вещиков прекратил уголовное дело по статье 305 УК РФ в отношении судьи Кузьминского районного суда Москвы Любови Румянцевой. Ее обвиняли в незаконном решении об освобождении из-под стражи бывшего совладельца Пермского моторного завода и Ступинской металлургической компании Андрея Хованова в 2004 году. Согласно материалам дела, Румянцева вынесла решение по делу в отсутствие прокурора и следователя — объявила, что он свободен, только самому Хованову и его адвокату, а также убедилась, чтобы конвой снял с него наручники. Выйдя из зала суда, предприниматель скрылся. Дело в отношении Румянцевой расследовали и почти довели до суда, но обвинительное заключение отказалась утвердить прокуратура: надзорное ведомство указало, что невыясненным остался мотив судьи. В итоге дело прекратили, все обвинения с бывшей судьи Румянцевой сняли.

«Даже в случае снятия обвинений возвращение в судейский корпус в таких случаях, как правило, невозможно. Румянцева сама не захотела восстанавливаться, после всей той грязи, что вылили на нее коллеги в процессе. Ушла, кажется, в адвокатуру», — рассказывает адвокат Жеребенков, представлявший интересы судьи Румянцевой на стадии следствия.

Судья Кировского района Новосибирска Ирина Глебова в марте 2011 года восстановила в родительских правах трижды судимого наркомана Евгения Глотова. У Глотова была двухлетняя дочь Ева, мать которой тоже страдала наркотической зависимостью и умерла; девочка находилась в детском доме. 28 апреля того же года, через месяц с небольшим после решения суда, Глотов кормил дочь и несколько раз ударил. От полученных травм ребенок умер, Глотову дали 19 лет колонии строгого режима, а на судью Глебову завели уголовное дело по части 2 статьи 305 УК РФ.

Восстановленный в правах родитель рассказал, что его дело судья рассмотрела за несколько минут и даже не выходила в совещательную комнату. По версии следователей, судья приняла положительное решение, не изучив как следует материалы, чтобы повысить свой показатель скорости рассмотрения гражданских дел (известно, что судьи получают нарекания от председателей судов за волокиту). В суде Глотов признался, что оговорил Глебову — в обмен следователи якобы обещали перевести его в другую камеру СИЗО (с сокамерниками у мужчины не сложились отношения), и рассказал, что дело слушалось около часа, заседание прошло с соблюдением процедуры.

В итоге Глебову, которой грозило до 10 лет колонии, оправдал Новосибирский областной суд. Он пришел к выводу, что судья приняла решение обоснованно (Глотов на несколько месяцев перестал принимать наркотики и даже устроился на работу), к тому же решение о восстановлении в правах не предполагало немедленной передачи ребенка отцу.

Когда садятся судьи

Даже в случае обвинительного приговора судье Глебовой, скорее всего, не грозило бы лишение свободы: прокурор требовал для нее пяти лет условно. Условный срок и штраф — наиболее распространенное наказание для судей по этой статье.

В 2009 году краснодарского судью Игоря Савицкого приговорили к 3,5 годам условно за незаконное признание права собственности на пять квартир, обманом отнятых у пенсионеров. Судья Анна Зайцева из Амурской области в 2009 году получила пять лет условно за 84 неправосудных решения о взыскании компенсаций с государства по чекам и облигациям. Федеральный судья из Екатеринбурга Василий Шешенин незаконно передал в частную собственность принадлежавший государству «Уральский подшипниковый завод» и получил за это в 2010 году четыре года условно. В том же 2010 году один к году условно приговорен был мировой судья из Тольятти Юрий Кротовских, который удовлетворил иск о праве собственности на земельный участок под автомастерской, хотя этот участок находился на неподсудной ему территории.

Бывшего председателя Воткинского городского суда в Удмуртии Валерия Иванова в 2010 году оштрафовали на 50 тысяч рублей за то, что он потерял материалы четырех уголовных дел. Чтобы это скрыть, Иванов вынес постановления о прекращении дел за смертью обвиняемых, которые не только не умерли, но и позднее привлекались к уголовной ответственности по другим уголовным делам.

Судью Кош-Агачского районного суда на Алтае Константина Байдушкина в 2009 году оштрафовали на более серьезную сумму — 300 тысяч рублей — за наложение ареста на земельный участок в Подмосковье, решение по которому было не в его подсудности.

К реальному лишению свободы судей приговаривают, но по этим делам статья 305 УК РФ идет не в качестве основного обвинения. Так, в ноябре 2009 года бывший зампред Ленинского районного суда Тюмени Алла Ильина получила пять лет колонии. Но основным обвинением, предъявленным Ильиной, было получение взятки, а вынесение неправосудного решения — дополнительным и менее тяжким.

В мае 2010 года 8,5 лет колонии строгого режима получил бывший мировой судья Ворошиловского района Волгограда Вячеслав Глейкин. Но помимо вынесения неправосудного решения он обвинялся в получении взятки, мошенничестве и нарушении порядка финансировании избирательной кампании (судья баллотировался в депутаты гордумы и растратил предвыборный фонд).

«Судью сложно привлечь к ответственности за заведомо неправосудное решение, потому что сложно доказать ту самую заведомость, умысел. Кроме того, в судейском корпусе принято сор из избы не выносить, наказывать своих на уровне дисциплинарном, просто увольнять. Например, после смерти в СИЗО Веры Трифоновой судья Ольга Макарова была лишена полномочий и уволена, но добиться ее уголовного преследования не удалось, хотя она принимала решение о продлении ареста тяжело больного человека и это ее решение привело к смерти. Но судьи считают, что лишить мантии, пенсии и прочих судейских привилегий — это уже достаточное наказание», — говорит адвокат Жеребенков.

«Конечно, этот корпоративный фактор нужно учитывать, но главная трудность — в сложности доказать мотив. Если судью поймали на взятке — это одна ситуация, но тогда и судят его за взятку, а статья 305 уже идет дополнительно. А если не за взятку — то зачем он выносил это неправосудное решение? Заведомо неправосудное, подчеркну. Он может заявить, что таково было его внутренне убеждение, которым он и руководствовался, согласно закону. И очень сложно доказать обратное», — поясняет Сергей Пашин.

Как судить судью

Чтобы возбудить уголовное дело в отношении судьи, необходимо получить согласие Квалификационной коллегии судей (ККС). Туда обращается руководитель следственного органа — председатель СКР Александр Бастрыкин. Если речь идет о мировом или федеральном судье, дать согласие на его уголовное преследование может квалифколлегия региона, где он работает. Если о председателе суда или судье Верховного суда — Высшая квалификационная коллегия судей (ВККС). Получив отказ в ККС, следователь может его обжаловать и также обратиться в ВККС.

«Квалификационная коллегия выражает согласие либо на возбуждение уголовного дела, либо, если дело уже возбуждено по факту преступления, на привлечение судьи к уголовной ответственности, а также на заключение под стражу. Если дело не возбуждено, но требуется провести следственное действие, связанное с нарушением неприкосновенности, — например, обыск, — также необходимо получить разрешение ККС. Если же дело возбуждено, то получать разрешение на каждое следственное действие уже не требуется, расследование идет в обычном порядке», — объясняет федеральный судья в отставке, заслуженный юрист России Сергей Пашин.

падение производства рф-ии : май 14/май 15

                   

Мои твиты

• Вс, 16:00: я знал амвросия http://t.co/F9fM5ZNReD
• Вс, 16:22: современная история "нс" рф-ии http://t.co/N74THA03SX
• Пн, 07:28: Вся правда о НСИ и Дмитрии Боброве (Шульце) http://t.co/gO9M4dh6Rt
• Пн, 08:02: заключенные на третьей гражданской -- была возможность уйти на сторону ДНР http://t.co/xNPAlPatoF
• Пн, 08:13: Судья всегда прав http://t.co/h13usxiQHX
• Пн, 08:27: падение производства рф-ии : май 14/май 15 http://t.co/gkvTgVWIQu

Высоцкий: " Что за дом притих, погружен во мрак СССРАх ", - ну а дальше лучше смотреть ролик !

Не постесняюсь, проняло до слезы, мы, руские сентиментальны, да, - но вот это про современность !
Ни как не иначе, про тандем и его проделки подлые, даже спустя подчти три десятилетия ...
РЯ и наша руская эстетика в лице нашей еще не скошенной элиты :

в оригинале с видеорядом :

и о днюхе самого нашего Высоцкого, Гарик Сукачев - Мой Высоцкий (Аудио) :

https://youtu.be/vQjokgsSPVI