"Вконтакт"

[rus_vopros]

После длительной артподготовки, наконец-то высадился в вотчине «русского шизо».

Переезд из ЖЖ в социальную сеть (будь то «Вконтакт», или Facebook) равнозначен смене роскошного особняка загородом на комнатушку в хрущёвке. Впрочем, всё встаёт на свои места, если сравнить среднестатистического обитателя ЖЖ с таким же усреднённым обитателем «Вконтактика». На фоне типичных владельцев «контактовских» аккаунтов, мы, ЖЖ-исты, кажемся настоящими Спинозами.

Но ЖЖ умирает. Я – один из тех, кто застал его лучшие времена, когда здесь как на ладони вертелась вся российская политика, когда ЖЖ был единственной отдушиной в сером царстве молчания. Нынче всё по-другому: социальные сети своим навязчивым примитивизмом переняли эстафету у нас, блоггеров. И как-бы не комфортен был формат ЖЖ с его «древовидными» дискуссиями, возможностью пользоваться целым набором шрифтов и гиперссылками (полный перечень преимуществ ЖЖ перед «Вконтактом» займёт немало места), любому блоггеру, озадаченному проблемой просвещения масс, приходится перебираться в «курятник» социальной сети. Невзирая на сопряжённые с этим опасности (все мы знаем, что «Вконтакт», что называется, «под колпаком»).

Хотя, конечно, никуда я переезжать не собираюсь. «Сердцем» моей мыслительной деятельности по-прежнему остаётся ЖЖ. «Вконтакт» для меня – Terra Pahomia, территория «поехавших». Открытие там театра военных действий диктуется исключительно необходимостью. Грех не воспользоваться широким спектром возможностей «Вконтакта», как бы раздражающе он не действовал на меня. Для советоидного общества я человек асоциальный, да и сам по себе замкнут и не склонен к тесному общению с кем-либо. Но новым тенденциям долго противиться не могу.

Вектор тот же. В самом деле, что позволяет мне одновременно быть русским имперским националистом (имеется ввиду, конечно, исключительно «орнаментальное», компактное имперство, не только не тождественное, но и прямо противоположное любым видам экспансии, кроме внутренней экспансии, которую логичней назвать внутренней русификацией) и при этом тиражировать беспощадную «позитивную русофобию»?

Вести проповедь широкого интернационального (но не космополитического) евразийского (но не азиопского) фронта против красно-розового глобализма и не скрывать свою приверженность принципам расовой сегрегации и чистоты?

Выступать с позиций «полицейского социализма» и смеяться над леваками?

Отстаивать европейскую (и уже: североевропейскую) идентичность русских и предостерегать от спихивания на непонятную «азиатчину» всех бед России?

Негативно отзываться о московском «собирании земель русских» и защищать Московское царство от обвинений в «ордынстве»?

Я заинтересован в возрождении всех аутентичных дискурсов: русского националистического, русского либерального, русского фашистского, русского социалистического и даже русского анархистского (если он, конечно, будет русским, а не левацко-говноедским). В идеале каждое из этих направлений должно быть представлено сообществами, которые при всей разнице своих убеждений блокировались бы для отстаивания русских национальных интересов от врага № 1– советских оккупантов. Но так как этих сообществ нет, а если и существуют некие их подобия, то отворотясь на них не налюбуешься, приходится одному играть на целой полифонии дискурсов. Что иногда вызывает непонимание читателей. Дабы впредь не вызывало, на всякий случай дам официальное разъяснение: моя «идеология» – это «сквозной» идентитизм, кристаллизация русского народа в советском аду и пересоздание русского организма, изъеденного большевистскими червями. «Малый народ» не может сформироваться под каким-то одним знаменем, фракционность ему необходима как воздух. С моей стороны могу сказать, что меня всегда озадачивал поиск альтернативы как коммунизму (в его нынешнем обличии «суверенной демократии» и «Евразийского союза»), так и капитализму, т.е. то явление, которое знакомо нам по терминам «национал-социализм», «фашизм» и т.д. Разумеется, ни о каком «возрождении национал-социализма» (с зигунами, тесаками и прочими «ярусскими») и речи быть не может, но попытаться реактуализировать смыслы европейских и русских национал-радикальных движений XX века в новой, неузнаваемой для большинства форме – по меньшей мере стоит.