rus_vopros

В комментариях к моим предыдущим постам меня часто спрашивали, почему победили «красные», как большевикам удалось удержать власть? Попытаюсь ответить.

Прежде всего, и надо отдать здесь должное Ленину, с помощью политического чутья. Большевики чутко уловили настроение масс. А настроение в народе было антивременноеправительственное, в стране царил хаос, армия была разложена большевистской пропагандой, и народ, как у нас принято по древнерусскому обычаю, тосковал по твердой руке и плетке. Все это верно просчитала небольшая кучка заговорщиков во главе с Лениным.

Наиболее удачным лозунгом в ситуации с затянувшейся войной, было обещание мира солдатам. Обещанного мира народ конечно же не получил, так же как и землю крестьяне, и фабрики рабочие. Наоборот, приобрел целую череду войн с лимитрофами: Латвией, Литвой, Эстонией, Польшей и Финляндией; а так же с независимыми на тот момент Грузией, Азербайджаном, республиками Средней Азии, Японии, и самое главное со своим собственным населением.

Участие армии в подавлениях антисоветских выступлений стало традицией, так как сил одних спецслужб (ЧК, ЧОН, милиция) не хватало. Развалив с помощью пропагандистов российскую армию, большевики лишили своих противников главного козыря – боеспособных частей. Правда, вскоре им самим понадобилась армия, а так как бывшая армия превратилась в неуправляемый сброд, то решили создать новую – Рабоче-крестьянскую Красную армию.

Поначалу задумка состояла в создании армии на добровольных началах. Ситуация была очень удобной для патриотических настроений. Как раз в это время на Петроград, наступали немецкие дивизии. В декрете от 15 (28) января 1918 г. об организации на добровольческих началах Рабоче-крестьянской Красной армии говорилось: «В Красную Армию поступает каждый, кто готов отдать свои силы, свою жизнь для защиты завоеваний Октябрьской революции, власти Советов и социализма». Но даже с учетом того, что стране грозила немецкая оккупация, в красную армию записалось менее 100 тыс. человек.

Поэтому в мае того же года советское правительство ввело всеобщую воинскую повинность для всех трудящихся от 18 до 40 лет. Только в течение лета и осени 1918г. было призвано более 800 тыс. человек. К марту 1919г. численность Красной Армии составляла около 1,5 млн., а в конце 1920г. увеличилась до 5,5 млн. За счет всеобщей мобилизации красным удалось добиться огромного преимущества над белыми.

Принцип формирования белых армий поначалу был сугубо добровольческий. Да и последующие мобилизации носили характер «полудобровольческий». Применять тотальный террор – значило уподобиться красным. Максимум, что могли противопоставить белые красным, это был сентябрь-октябрь 1919-го, тогда силы белых составили 255 тысяч человек.

Но воевать за власть большевиков русский народ не хотел. Только в мае специальными отрядами было задержано 79 036 дезертиров. В июне под страхом расстрела сдались властям 98 183 дезертира. По данным Высшей военной инспекции к июлю в семи округах республики было призвано 3 395 619 чел., уклонилось--754 488, т. е. 22%. По отдельным губерниям процент уклонившихся был больше (Курская - 33 %). Вместе с дезертировавшими из тыловых частей - 176 971 чел. утечка составила 868 621 чел., или 25 %. ВВИ делала заключительный вывод, что «общее количество уклонившихся, дезертиров и неправильно забракованных составляет не менее, а, вернее, более 1 000 000 человек».

Мобилизация более пяти миллионов человек с лета 1918 по конец 1920 годов, безусловно, свидетельствовала о росте сети военных комиссариатов. Но из этих пяти миллионов, по данным Центральной комиссии по борьбе с дезертирством, дезертировало более 3 миллионов 700 тысяч человек! То есть, в рядах Красной армии никогда не сражалось одновременно более 500 тысяч человек. Красная армия стала чемпионом мира по количеству дезертиров.

Вот как реагировали на всеобщую мобилизацию в наших краях: Уфимская губерния 7 июня была объявлена на военном положении, в связи с объявленной всеобщей мобилизацией граждан. «В Бирске, реакцией на мобилизацию в Красную Армию, стало восстание мобилизованных. К вечеру огромная толпа направилась к складам оружия с явным намерением разбить их и направить оружие против Советов. Перед зданием уездного комиссариата рассыпалась цепь латышских бойцов, на которую катилось людское море. Через десять минут под окнами раздался дружный залп из винтовок. Улица опустела». В это же время восстания охватили Понмаревскую, Новотроицкую, Кизганбашевскую волости. Мятежи вспыхнули во всех волостях Бирского уезда, во многих волостях Златоустовского, Уфимского и других уездов.

Росло и число уклонистов. Например, переболевших сыпным тифом отправляли в отпуск на поправку здоровья. Сразу зародился новый бизнес – коробок с пятью вшами с сыпного больного стоит 250 рублей.

В ответ на это новая власть, с помощью террора, укрепила дисциплину и установила институт заложников, когда за дезертирство отвечали члены семьи дезертира. 31.05.19 Ленин писал: «С 15 июня мобилизовать всех служащих советских учреждений мужского пола от 18 до 45. Мобилизованные отвечают по круговой поруке друг за друга, и их семьи считаются заложниками в случае перехода на сторону неприятеля или дезертирства или невыполнения данных заданий и т.д.».

На фронтах с подачи Троцкого стали применяться заградотряды и «децимации» - расстрел по жребию каждого десятого. Троцкий писал: «Одним из важнейших принципов воспитания нашей армии является неоставление без наказания ни одного проступка. Репрессии должны следовать немедленно».

29 августа 1918 в первый раз за самовольное отступление расстреляли командира, комиссара и 18 солдат из Петроградского рабочего полка. Троцкий требовал от командования «ставить солдат между возможной смертью впереди и неизбежной смертью позади».

Главком Вацетис писал Ленину: «Дисциплина в Красной армии основана на жестоких наказаниях, в особенности на расстрелах. <…> Беспощадными наказаниями и расстрелами мы навеяли террор на всех. <…> Смертная казнь <…> у нас на фронтах практикуется настолько часто и по всевозможным поводам и случаям, что наша дисциплина в Красной армии может быть названа кровавой дисциплиной»

22.10.19 Ленин писал Троцкому: «Если наступление начато, нельзя ли мобилизовать еще тысяч 20 питерских рабочих плюс тысяч 10 буржуев, поставив позади их пулеметы, расстрелять несколько сот и добиться настоящего массового напора на Юденича?»

Потерпев первые поражения от малочисленных, но хорошо организованных частей белой Добровольческой армии, когда Корнилов и Деникин громили двадцатикратно превосходящего противника, большевики поняли, что с «кухарками» победить высокопрофессиональную армию им не удастся. И потому их внимание переключилось на бывших офицеров царской армии.

С июня 1918 г. по сентябрь 1919 г. в Красную Армию было призвано 50-55 тысяч бывших офицеров, предварительно были взяты в заложники их семьи. По приказу Троцкого № 1908/492 на ответственные посты назначались только те, семьи которых находились в пределах Совдепии с сообщением каждому под расписку о расстреле его близких в случае предательства. Кроме того, сами бывшие офицеры повязывались круговой порукой – за перебежку одного расстрел товарищей. К концу Гражданской войны в РККА служило до 75 000 бывших офицеров, из них более 600 офицеров Генерального штаба, а в белых армиях только 50 000. У «красных» появился еще и качественный перевес.

Продолжение следует...