руские и совецкие русскоязычные
Oct. 20th, 2013 07:15 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
rus_voprosЭтнос и политическая нация или Русские и советские
В своё время среди русских националистов шли большие споры о том, кто такие русские. И в результате всех этих многочисленных споров пришло понимание, что понятие национальности включает в себя два одинаково важных элемента: этническо-биологическую (кровь) и культурно-ментальную (почва). То есть для того, чтобы быть русским, нужно - говоря техническим языком - иметь русское "железо" (русское этническое происхождение) и русский "софт" (идентифицировать себя как русского, как человека, принадлежащего русской общности - русскому народу или русской политической нации).
Оба эти элемента одинаково необходимы. Человек не русского происхождения не является в полном смысле русским, даже если русский язык для него родной, и он воспитан на русской культуре - профессор филологии еврейского происхождения может владеть русским языком лучше, чем большинство этнически русских, но от этого не становится русским и не перестаёт быть евреем. В то же время, если сам этнически русский идентифицирует себя с какой-то иной этно-культурно-религиозной общностью (особенно если эта общность враждебна русским), то считать его "своим" у русских, конечно, уже нет никаких оснований, несмотря на то, что по своему этническому происхождению он остаётся русским. Этнически русский, принявший ислам и ставший вакхабитом, теперь принадлежит исламской умме и служит идеалам мирового исламского халифата - и понятно, что для русских он теперь является чужим, человеком, принадлежащим к другой этно-религиозной общности.
Повторяю: обе эти составляющие одинаково важны, ведь особенность человека в том и состоит, что его идентичность природой только задана, но не определена жестко и однозначно, и у человека, в отличие от животных, всегда есть возможность либо утверждать свою заданную природой идентичность, либо же ее пере-определить. С железом что-то поделать трудно - можно лишь постараться разбавить кровь и гены чужой кровью - скажем, завозя миллионы мигрантов и пропагандируя смешанные браки. А вот с софтом работать можно вполне успешно, и через софт вполне можно создавать новые идентичности и новые общности или же переформатировать старые - чему примеров в истории множество.
Так вот, советские - это этнически русские (я сейчас не рассматриваю советских иного этнического происхождения), софт которых был переформатирован настолько серьёзным образом, что в итоге на свет появилась новая историческая общность - советский народ, советская политическая нация. И этот советский народ к русским уже не имеет никого отношения, помимо общей с русскими этничности. По сути же, это совершенно отдельная идентичность, причём выстроенная на отрицании русской идентичности.
Обычные русские патриотические и национальные чувства в советском патриотизме сублимированы и перенаправлены на верность и любовь к Совдепии - то есть, в конечном счете, на верность оккупантам, которые захватили Россию в 17 году и сделали все, чтобы уничтожить даже память о ней. Теперь советские должны были гордиться советскими достижениями, своим коммунистическим строем - и за всем этим стояла тщательная и выверенная обработка обычных патриотических чувств. Советский патриотизм только на базе коммунизма существовать не мог, и большевики в какой-то момент это поняли - особенно накануне и во время войны. И поэтому они стали паразитировать на обычном русском патриотизме, то есть любви русских к России. Товарищ Штирлиц с тоской смотрит в небо, на возвращающуюся в Россию стаю журавлей, эталонный русский человек в исполнении русского актера Тихонова служит советской власти, ведет борьбу за освобождение Европы от фашизма.
И все это - по сценарию еврея Юлиана Семенова, снято еврейкой Лиозновой, под песни в исполнении еврея Кобзона и под чутким руководством еврея и главы КГБ Андропова. Советский патриотизм был настолько тщательно продуман и сконструирован большевиками и советской еврейской интеллигенцией, в нем русские патриотические чувства настолько тесно вплетены в верность Совдепии и советской власти, что советский человек разделить их не может в принципе. И когда советские кричат, что "всякий антисоветизм - это русофобия", я хорошо понимаю, что за этим стоит. А стоит за этим тот факт, что советские уже и в самом деле не могут отделить Россию и русских от Совдепии и советской власти, и любую критику советчины они воспринимают как оскорбление святых патриотических чувств русских к России.
После революции 17 года из русских за несколько десятилетий сделали советских (совков – на теперешнем жаргоне).
И механизмы использовались примерно те же самые, которые заставляют население оккупированной страны идти на сотрудничество с оккупантами. Большевизация и осовечивание России длилось несколько десятилетий, и в этом не было ничего свободного и добровольного - ведь даже признание советского патриотизма было всего лишь вынужденным самообманом, попыткой со стороны русских людей примириться с большевицкой властью, получить возможность "чуточку остаться русским" в обмен на то, что тебя не убьют и позволят жить. И в том, что русские люди, оказавшиеся под властью большевиков, в какой-то момент пошли на сотрудничество с большевиками, стали поступать на службу в советские органы власти или даже вступать в их партию - в этом не было и толики свободного сознательного выбора, и все это, в сущности, ничем не отличалось от процесса формирования завоевателями органов оккупационной власти с привлечением местного населения.
Кстати сказать, как мне представляется, именно поэтому для советских тема коллаборационизма настолько болезненна. Советские понимают, что генерал Власов - это ключевой советский типаж, эталонный советский человек. Оказавшись в плену, талантливый и перспективный советский генерал вдруг "прозревает", понимает всю чуждость советской власти для России и идет на службу к нацистам для "освобождения России от большевиков". Как бы советский человек, который снова захотел стать просто русским.
И в генерале Власове советские видят себя самих - то есть русских, которые когда-то попали в плен к большевикам и пошли им на службу. Советские понимают, что весь их советский патриотизм - абсолютно той же природы, что и "прозрение" советского генерала Власова, только, так сказать, в инверсиии, в перевернутом виде. И именно поэтому для советских генерал Власов - фигура очень болезненная и неприятная, так как он есть яркое олицетворение и намек на всю суть их собственного советского патриотизма. А это патриотизм людей, которые вынужденно-добровольно пошли на службу оккупационной власти. Яростно проклиная Власова, советские русские как бы оправдывают свой собственный коллаборационизм с большевиками и советским режимом, утверждают когда-то сделанный вынужденный выбор.
Помните, у Сабатини капитан Блад говорит своему пленнику:
-- У вас совершенно свободный выбор между пером и веревкой.
Для абсолютного большинства русских в то время вообще другого выбора, кроме как «между пером и веревкой», не существовало, и принятие советской власти и советского патриотизма вряд ли сводилось только к осознанному стремлению увидеть в Совдепии Россию. Советская оккупационная власть была просто данностью, и к ней нужно было приспосабливаться. "Немцы вошли в Париж и повсюду развесили нацистские флаги". Вот примерно то же самое представляла из себя и Россия под большевиками: большевики захватили власть, повсюду развесили свои флаги, создали свои советские учреждения и советские органы власти и стали учить русских людей советскому патриотизму. А те, кто этому сопротивлялся, подвергался преследованию и репрессиям - за одно доброе воспоминание о прежней России в Совдепии можно было загреметь в лагеря по обвинению в антисоветской деятельности.
Люди, оказавшиеся на оккупированной территории, начинают просто приспосабливаться к новым реалиям. И в голодной тифозной большевицкой России большинство русских людей просто думали о том, как выжить. И это первый шаг к признанию новой реальности - жизни под оккупационной властью. Как бы люди ни относились к оккупантам, но игнорировать реальность они не могут, и они вынуждены иметь дело с новой оккупационной властью. Ведь даже для того, чтобы получить какую-нибудь справку или документ, они теперь вынуждены обращаться в оккупационные органы власти. А в Совдепии без документов вообще было никуда не сунуться - по сути, по всей стране был введен комендантский режим, куда более жесткий, чем тот, что ввели позднее немцы на оккупированных территориях в годы Второй мировой войны. Без бумаги человек в Совдепии был никем, а все эти бумаги и документы теперь выдавались в советских учреждениях по советских правилам и законам.
А затем, после признания этой реальности и осознания, что оккупанты пришли надолго, волей-неволей возникает мысль о том, чтобы пойти на сотрудничество с оккупационной властью. Сотрудничество с оккупантами и коллаборационизм - вещь неизбежная повсюду, где возникает оккупационнная власть, ведь близость к оккупационной власти дает определенные преимущества, а сами оккупанты всячески его поощряют. В Совдепии сотрудничество с советской властью часто было вопросом жизни и смерти, ведь служащие советских учреждений получали специальные распределительные пайки, и в голодной большевицкой России без советских документов и советских пайков было просто не выжить.
2-я часть
В первые годы после захвата власти большевиками на сотрудничество с ними шли в основном уголовники, которые видели в большевиках власть, близкую себе по духу, так как она проповедовала убийства и грабежи. И для "революционных матросов", грабивших винные погреба и занимавшихся насилием, власть большевиков была по-своему привлекательна. Уголовники, латыши и китайцы и составили "красную гвардию", на которую большевики опирались в первые годы своего правления.
И, конечно же, евреи из «местечек» составили костяк большевицкой оккупационной власти. Поначалу большевики русским не доверяли, особенно тем, кто служил в прежних властных органах, и если нужно было выбрать между евреем и русским для назначения на какую-то должность, выбирали всегда еврея. Это все понятно, и это политика, свойственная любой оккупационной власти, которая к оккупированному населению по понятным причинам доверия не испытывает, и поэтому предпочитает брать себе на службу людей, чужих для местного населения.
А потом потянулись русские.
На время войны с немцами свое "социалистическое отечество" большевики задвинули подальше, и, в сущности, советская пропаганда тех лет все больше обращалась к традиционному русскому патриотизму (как фрагмент такого рода пропаганды - байка о том, что товарищ Сталин сказал тост в честь русского народа, победившего в войне. Кем конкретно и когда была запущена эта байка - сказать трудно, но что за ней стоит - вполне ясно). Потом, естественно, все вернулось на круги своя, и русский патриотизм, поднявшийся во время войны, на котором советская власть и выехала, сразу после войны быстренько задвинули, вернувшись к "социалистическому отечеству" и мантрам о том, что советский солдат "освободил весь мир от фашизма". Но факт остается фактом - война и победа связали русских и советскую власть так, как не может связать ничто другое. Поэтому ВОВ и культ Победы стали фундаментирующим фактом всего советского патриотизма и советской пропаганды - вплоть до сегодняшего дня.
Основная наша, русских националистов, ошибка состоит в том, что мы до сих пор смотрели на этнически русских советских как на "своих", как на людей, которые входят в ту же общность, что и мы сами, русские, и являются частью русского народа. Но в действительности советские принадлежат к совсем иной общности - к советской политической нации, и эта нация строилась на отрицании самой возможности русской политической нации, и к идее русской политической нации она радикально враждебна. Ведь споры с советскими ведутся не относительно этничности - споры идут относительно политической истории, политических принципов и т.д. - то есть всего того, что и составляет содержание политической нации. И здесь между русскими и советскими нет ничего общего.
Для советских убийство миллионов русских людей советской властью - это либо норма, либо что-то вроде печальной необходимости в деле построения новой исторической общности - советской нации. И поскольку сами советские именно к этой нации и принадлежат, они либо вовсе не считают это каким-то преступлением, либо смотрят на все это весьма снисходительно, посмеиваясь и подшучивая. То есть русские для них своими не являются, свои для них - такие же советские, и товарищ Джугашвили для них более "русский", чем тысячи убитых им русских инженеров, поэтов, интеллектуалов или миллионы крестьян. Для советских преступления советской власти - не преступления вовсе, потому что именно советская власть и создала советскую политическую нацию, к которой принадлежат советские, и история формирования и существования этой политической нации для советских - это и есть их собственная история, и никакой другой у них нет и не надо, потому что все это для них свое, родное, советское - и советские преступления, и советские достижения.
В советской "марксистско-ленинской науке" под национальностью понимали этничность. "Русский по национальности" в советской системе понятий - это этнически русский. Во всем остальном мире национальность (nationality) - это принадлежность к политической нации (nation).
Американец по национальности - это член американской политической нации, который ведет американский образ жизни и разделяет американские ценности. Основа этой нации сформирована WASP (белыми англосаксами-протестантами), но "американец по национальности" по своему этническому происхождению может быть ирландцем, немцем, итальянцем или даже негром или мексиканцем. В этом смысле русский советский - русский только по своему этническому происхождению, а по национальности он советский, это "человек советской национальности", так как он принадлежит в советской политической нации и разделяет ее основные ценности и идейные установки.
И эта советская нация, созданная большевиками и советской властью, до сих пор существует, а большинство населения нынешней Эрэфии составляют люди советской национальности. Идентичность, конечно, не настолько устойчивая вещь, как природная этничность, основанная на генетике и языке, но все же для изменения идентичности требуются определенные усилия и время. Советская политическая нация после распада Совдепии тоже начала распадаться и разлагаться, но этот гниющий зловонный плод советской власти сегодня и составляет основу для формирования нации россиянцев - ведь концепт нации россиянцев и есть не что иное, как попытка зафиксировать и оформить разложившуюся советскую нацию в новую политическую нацию россиянцев. Во всех остальных бывших советских республиках (за исключением, быть может, Белоруссии, в которой правит квазисоветский режим, а советчина является частью государственной идеологии) вот уже 20 лет идет бурное строительство новых наций - причем принципиально несоветских и основанных на национальном большинстве. То есть происходит строительство национальных государств. И только в Эрэфии идея о русском национальном государстве и о русской политической нации была отвергнута, а нация россиянцев строится на основе и на принципах разложившейся советской политической нации - то есть как отрицание возможности русской политической нации, как её принципиально нерусская и антирусская альтернатива.
При этом, конечно, русская этничность никуда не делась - в том смысле, что большинство населения Эрэфии составляют этнически русские. Но русские они только этнически, а не по национальности. По национальности - они советские и отчасти россиянцы. Правящий в Эрэфии режим сегодня предпринимает колоссальные усилия, направленные на разрушение даже русской этничности, и миграционная политика россиянского режима имеет именно эту цель - уничтожение не только возможности русской политической нации, но и самой русской этничности. Это все очень понятно, так как главный принцип советской и россиянской политической нации, как я отмечал, в этом и состоит - не допустить формирование русской политической нации. Советская и россиянская нация - это политический проект, призванный заменить естественный процесс формирования в России русской политической нации, основанной на русском этническом большинстве.
Поэтому Совдепия и Эрэфия - это принципиально антирусские образования, созданные на искусственных и противоестественных принципах, которые могут поддерживаться только с помощью насилия, беззакония и пропаганды самого гнусного свойства.
Советский патриотизм превратился не просто в Молоха, а в хорошо продуманного и прорисованного Голема, в котором каждая черта, каждый штрих были тщательно продуманы и вписаны в общий образ. Так что советские люди - которым какой-то другой патриотизм был просто запрещен - до сих пор находятся во власти этого Голема советского патриотизма. И здесь их как-то даже трудно осуждать. Они просто хотели любить свою страну, свою Россию. "Хочешь Родину любить, сволочь русская, великодержавная, свою Россию-суку любить? Хе-хе. Ну сейчас мы тебе сделаем Родину". И сделали. Родину, в которой товарищ Джугашвили - великий русский патриот, который тост за русский народ поднимал. "Любите ее теперь, гы-гы. Крепко любите. Ибо другой родины вам не положено, и вы будете любить то, что мы вам предложим".
Русские и советские. Ставим точку.
Как создавалась советская культура - это отдельная большая тема, и там много непонятного, на первый взгляд. Ну, скажем, не ясно, почему советская власть так дико ненавидела Есенина. Казалось бы - крестьянский поэт, "классово близкий", нужно лишь приручить и подкормить, как приручили Горького, и вот он - кирпичик в новой советской культуре. Есть советский пролетарский писатель - Горький, будет крестьянский советский поэт - Есенин. Слишком независимый? Слишком русский? В есенинских звенящих стихах любовь к России была слишком искренней, и слишком мало в них было советского? Но жизнь Есенина при советской власти оказалась недолгой, его постоянно травили, а закончилось все загадочной смертью в гостинице "Англетер". До 60-х годов Есенин в Совдепии был полузапрещенным поэтом - его не издавали, о нем не говорили, о его творчестве знали лишь люди, близкие к литературе.
C другой стороны, не ясно, почему большевики оставили в живых Булгакова. Автор "Собачьего сердца", "Белой гвардии" и "Мастера и Маргариты" в советскую культуру уж точно не вписывался. Тем не менее, большевики не только его не убили, но и позволили творить, его книги издавались, а некоторые пьесы шли в советских театрах. Впрочем, позднее советская власть осознала свою ошибку, и Булгаков был в Совдепии запрещен. Большевики убили Гумилева, но оставили в живых его жену Ахматову. Уничтожили Мандельштама, но оставили Пастернака. Запретили Зощенко, но при этом Ильф и Петров стали чуть ли не классиками советской сатиры.
И таких примеров множество - причем не только из области литературы и искусства, но и из сферы науки. Подавляющая часть русской интеллигенции - из тех, кто не эмигрировал и остался в Совдепии - была большевиками уничтожена, но в любой области культуры и науки мы найдем два-три имени, которые были известны еще в русской России и которые продолжали свою деятельность в Совдепии. И из всего этого мы можем сделать вывод, что большевики вполне осознавали невозможность построения советской культуры с нуля, и в качестве эталонов некоего качества в любой сфере оставляли несколько образцов русской культуры, которые придавали советской культуре хоть какой-то вес и значимость. В самом деле, ведь русская культура была частью мировой, пьесы Чехова и балеты Чайковского шли по всему миру, и полностью уничтожить это русское культурное наследие, доставшееся им от прежней России, большевики не захотели из чисто прагаматических соображений. "Большой театр" - бывший Императорский - стал мировым брендом Совдепии, но ничего советского там не было, это - как и многое другое - было наследием русской культуры, но отказываться от этого проклятого русского наследия большевики по понятным причинам не захотели. Ведь нужно же было куда-то водить иностранцев и иметь хоть что-то, связывающее Совдепию с человеческим миром и человеческой культурой. Большевикам нужна была маска, которую они могли напялить на свою дикую окровавленную физиономию, нужно было хоть что-то человеческое - а все человеческое и цивилизованное в России было и остается русским.
То есть здесь, в области культуры, произошло примерно то же самое, что и при выстраивании советского патриотизма. Большевики поняли, что никакой советский патриотизм, основанный исключительно на коммунизме и большевицкой идеологии, невозможен в принципе, и поэтому они частично реабилитировали элементы русского патриотизма. Любовь к отечеству теперь в Совдепии вполне разрешалась, только это отечество было теперь советское, и любовь русских к своей стране и своей истории теперь намертво связывалась с большевицкой властью и советским строем. Теперь было можно любить русское небо и русскую историю, но только при условии, что это все является частью социалистического отечества, где положено так же любить советскую власть, товарища Сталина, коммунистическую партию, советский строй и советские достижения. Эмоционально советский патриотизм был выстроен на русском патриотизме, но при этом русский патриотизм носил характер подчиненный к советской идеологии, и, в сущности, теперь он служил целям большевиков, позволяя им править и убивать не во имя коммунизма и светлого будущего, а за измену советской Родине. Это был патриотизм народа, оказавшегося под оккупационной властью, и любить свою страну и историю теперь было можно только при условии, что эта любовь распространяются на оккупационную власть и их политику. Явление совершенно уродливое, конечно, но для многих русских даже такой патриотизм оказался предпочтительней голой коммунистической истеричной идеологии.
Примерно то же самое произошло и с русской культурой. Она была полностью подчинена целям и задачам культуры советской, и носила по отношению к ней такой же подчиненный характер. Создать свою советскую культуру большевики не могли в принципе, и им пришлось частично оставить и разрешить культуру русскую, которая теперь объявлялась советской. И здесь любой шаг в сторону жестоко карался, и любой русский человек культуры и науки находился в положении военнопленного, захваченного врагом и оставленным в живых только для того, чтобы теперь работать на этого врага. Положение русского человека в Совдепии - это положение мастерового, уведенного в полон во время набега кочевников, который теперь радует хана своим искусством. Бериевские шарашки, в которых инженеры продолжали заниматься техническими разработками на благо Совдепии - это самый лучший образ того положения, в котором в Совдепии оказалась вся русская культура и наука. Это положение заключенного или военнопленного, работающего на оккупационную антирусскую власть.
Впрочем, советская культура - это отдельная большая тема, а взаимоотношения евреев с советской властью и советским государством составляют значительную и важную часть советской истории, о которых тоже нужно писать отдельно. Мы коснулись этих вопросов только для того, чтобы понимать, как и кем создавалась советская идентичность - идентичность новой, советской, политической нации. Нас же интересует феномен этой советской политической нации, и ее отношение к русским. Поэтому будем закругляться и подводить итоги .
1). Совки (интернет-жаргонизм) - это представители "новой исторической общности", советской политической нации. В сущности, речь идет о возникновении новой, советской, национальности (если под национальностью понимать не этничность, а принадлежность к политической нации), совки - это "люди советской национальности". Они по национальности уже не русские, не евреи и не грузины - они советские. Мы можем плеваться, ругаться, скорбеть или гневаться на Небеса - но факт остается фактом: на территории бывшей России после 1917 года сформировалась новая политическая нация, со своей культурой (в т. ч. политической), своей историей, своими идеалами и своими героями.
Да, эта нация формировалась путем жуткого насилия, она вся выстроена на лжи и гнусной клевете в отношении России и остального мира, а совки - это какие-то особые существа, рожденные в специфическом уродливом советском мире, гомункулы, которых выращивали несколько десятилетий. Но это не отменяет того факта, что советская нация к 60-м годам 20-го века вполне сформировалась, и она обладала всеми основными признаками, необходимыми для политической нации. Правда, cубстратом этой нации была не этно-религиозная группа, как у нормальных наций, а большевицко-коммунистическая партия, которая и задавала все основные параметры для формирующейся советской нации и которая эту нацию и создала. Для совков и советской нации большевики были примерно тем же, чем для американской нации были WASP, а для немецкой - прусская военная аристократия: тем меньшинством, которое задало основные параметры политической нации и вокруг которого выстраивалась нация.
2). Советская нация с самого начала формировалась вместо русской нации, а сама Совдепия возникла как нечто, что должно было заменить собой Россию. Никакого другого смысла в советской истории нет. Ведь даже сегодня, когда уже нет ни КПСС, ни Совдепии, а советская нация находится в состоянии разложения и распада, Эрэфия, ставшая политическим преемником Совдепии, строится на том же принципе и с той же целью: не допустить формирование русской политической нации на базе русской культуры и европейских ценностей, и создать вместо русской политической нации нового гомункула - нацию т.н. россиянцев, "россиянский многонациональный народ".
3). Поэтому для русских Совдепия и Эрэфия - абсолютно чуждые и враждебные образования, и положение русских последние 90 лет ближе всего к положению населения на оккупированной территории. Именно так советская и россиянская власть относится к русским, и так же русские должны относиться к советской власти и ее нынешнему преемнику - как к оккупантам и своему национальному врагу, который является главным препятствием для реализации естественного права русских - формирования русской политической нации.
4). Соответственно, совки для русских - это представители чужой нации, люди другой национальности. Учитывая, что советская нация создавалась вместо русской, как ее подмена, русские примерно так только и могут смотреть на совков - как на своих национальных врагов, весь смысл существования которых состоит в попытке отменить русских. Совок для русского - это не просто выродок и манкрут, это национальный и исторический враг.
5). Исходя из сказанного, становится понятно, почему в Совдепии такую огромную роль играли евреи и еврейская интеллигенция, и почему сегодня таджики и чеченцы лучшие друзья режима, а русским не дают даже высунуться. Нет, советская власть вовсе не стремилась превратить совков в евреев, а россиянцев - в азиатов. Это только следствие, а цель состоит в том, чтобы превратить русских во что угодно, но только не позволить им остаться русскими.
6). И последнее. Меня тут упрекают в пессимизме. Конечно, когда осознаешь масштаб катастрофы, произошедшей в 1917 году, и ужас всего того, что происходило с русскими последние 90 лет - радостного мало. Но на самом деле я смотрю на будущее России и русских довольно оптимистично. Я верю, что советская-постсоветская власть в итоге все же будет демонтирована, Россия вернется на путь цивилизованного развития, а русская политическая нация все же состоится. Ведь советская нация сегодня уже практически полностью разложилась, а гомункул россиянства абсолютно нежизнеспособен. С другой стороны, я вижу, как этнически русские потихоньку возвращаются в своему национальному прошлому и снова осознают себя русскими. Я вижу все больше свободных русских людей, и с каждым годом в русских городах все больше признаков европейской жизни. Да, это процесс не простой, и нынешней режим вкупе с миллионами бывших совков будут этим процессам препятствовать. Но я не вижу, что они могут противопоставить объективному стремлению русских обрести себя, свое государство и свою нацию. Так что не нужно воспринимать мои оценки слишком пессимистично: русские пережили страшные страницы истории, но это не повод к унынию, это лишь ключ к пониманию, что с нами произошло за последние сто лет и как нам это нужно преодолеть.
Борис Рунов
Метка «советчина»
По циклу статей.
Редактировала Н. Тумасова
источник --
http://schutzbrett.org/702-etnos-i-politicheskaya-naciya-ili-russkie-i-sovetskie.htmlОба эти элемента одинаково необходимы. Человек не русского происхождения не является в полном смысле русским, даже если русский язык для него родной, и он воспитан на русской культуре - профессор филологии еврейского происхождения может владеть русским языком лучше, чем большинство этнически русских, но от этого не становится русским и не перестаёт быть евреем. В то же время, если сам этнически русский идентифицирует себя с какой-то иной этно-культурно-религиозной общностью (особенно если эта общность враждебна русским), то считать его "своим" у русских, конечно, уже нет никаких оснований, несмотря на то, что по своему этническому происхождению он остаётся русским. Этнически русский, принявший ислам и ставший вакхабитом, теперь принадлежит исламской умме и служит идеалам мирового исламского халифата - и понятно, что для русских он теперь является чужим, человеком, принадлежащим к другой этно-религиозной общности.
Повторяю: обе эти составляющие одинаково важны, ведь особенность человека в том и состоит, что его идентичность природой только задана, но не определена жестко и однозначно, и у человека, в отличие от животных, всегда есть возможность либо утверждать свою заданную природой идентичность, либо же ее пере-определить. С железом что-то поделать трудно - можно лишь постараться разбавить кровь и гены чужой кровью - скажем, завозя миллионы мигрантов и пропагандируя смешанные браки. А вот с софтом работать можно вполне успешно, и через софт вполне можно создавать новые идентичности и новые общности или же переформатировать старые - чему примеров в истории множество.
Так вот, советские - это этнически русские (я сейчас не рассматриваю советских иного этнического происхождения), софт которых был переформатирован настолько серьёзным образом, что в итоге на свет появилась новая историческая общность - советский народ, советская политическая нация. И этот советский народ к русским уже не имеет никого отношения, помимо общей с русскими этничности. По сути же, это совершенно отдельная идентичность, причём выстроенная на отрицании русской идентичности.
Обычные русские патриотические и национальные чувства в советском патриотизме сублимированы и перенаправлены на верность и любовь к Совдепии - то есть, в конечном счете, на верность оккупантам, которые захватили Россию в 17 году и сделали все, чтобы уничтожить даже память о ней. Теперь советские должны были гордиться советскими достижениями, своим коммунистическим строем - и за всем этим стояла тщательная и выверенная обработка обычных патриотических чувств. Советский патриотизм только на базе коммунизма существовать не мог, и большевики в какой-то момент это поняли - особенно накануне и во время войны. И поэтому они стали паразитировать на обычном русском патриотизме, то есть любви русских к России. Товарищ Штирлиц с тоской смотрит в небо, на возвращающуюся в Россию стаю журавлей, эталонный русский человек в исполнении русского актера Тихонова служит советской власти, ведет борьбу за освобождение Европы от фашизма.
И все это - по сценарию еврея Юлиана Семенова, снято еврейкой Лиозновой, под песни в исполнении еврея Кобзона и под чутким руководством еврея и главы КГБ Андропова. Советский патриотизм был настолько тщательно продуман и сконструирован большевиками и советской еврейской интеллигенцией, в нем русские патриотические чувства настолько тесно вплетены в верность Совдепии и советской власти, что советский человек разделить их не может в принципе. И когда советские кричат, что "всякий антисоветизм - это русофобия", я хорошо понимаю, что за этим стоит. А стоит за этим тот факт, что советские уже и в самом деле не могут отделить Россию и русских от Совдепии и советской власти, и любую критику советчины они воспринимают как оскорбление святых патриотических чувств русских к России.
После революции 17 года из русских за несколько десятилетий сделали советских (совков – на теперешнем жаргоне).
И механизмы использовались примерно те же самые, которые заставляют население оккупированной страны идти на сотрудничество с оккупантами. Большевизация и осовечивание России длилось несколько десятилетий, и в этом не было ничего свободного и добровольного - ведь даже признание советского патриотизма было всего лишь вынужденным самообманом, попыткой со стороны русских людей примириться с большевицкой властью, получить возможность "чуточку остаться русским" в обмен на то, что тебя не убьют и позволят жить. И в том, что русские люди, оказавшиеся под властью большевиков, в какой-то момент пошли на сотрудничество с большевиками, стали поступать на службу в советские органы власти или даже вступать в их партию - в этом не было и толики свободного сознательного выбора, и все это, в сущности, ничем не отличалось от процесса формирования завоевателями органов оккупационной власти с привлечением местного населения.
Кстати сказать, как мне представляется, именно поэтому для советских тема коллаборационизма настолько болезненна. Советские понимают, что генерал Власов - это ключевой советский типаж, эталонный советский человек. Оказавшись в плену, талантливый и перспективный советский генерал вдруг "прозревает", понимает всю чуждость советской власти для России и идет на службу к нацистам для "освобождения России от большевиков". Как бы советский человек, который снова захотел стать просто русским.
И в генерале Власове советские видят себя самих - то есть русских, которые когда-то попали в плен к большевикам и пошли им на службу. Советские понимают, что весь их советский патриотизм - абсолютно той же природы, что и "прозрение" советского генерала Власова, только, так сказать, в инверсиии, в перевернутом виде. И именно поэтому для советских генерал Власов - фигура очень болезненная и неприятная, так как он есть яркое олицетворение и намек на всю суть их собственного советского патриотизма. А это патриотизм людей, которые вынужденно-добровольно пошли на службу оккупационной власти. Яростно проклиная Власова, советские русские как бы оправдывают свой собственный коллаборационизм с большевиками и советским режимом, утверждают когда-то сделанный вынужденный выбор.
Помните, у Сабатини капитан Блад говорит своему пленнику:
-- У вас совершенно свободный выбор между пером и веревкой.
Для абсолютного большинства русских в то время вообще другого выбора, кроме как «между пером и веревкой», не существовало, и принятие советской власти и советского патриотизма вряд ли сводилось только к осознанному стремлению увидеть в Совдепии Россию. Советская оккупационная власть была просто данностью, и к ней нужно было приспосабливаться. "Немцы вошли в Париж и повсюду развесили нацистские флаги". Вот примерно то же самое представляла из себя и Россия под большевиками: большевики захватили власть, повсюду развесили свои флаги, создали свои советские учреждения и советские органы власти и стали учить русских людей советскому патриотизму. А те, кто этому сопротивлялся, подвергался преследованию и репрессиям - за одно доброе воспоминание о прежней России в Совдепии можно было загреметь в лагеря по обвинению в антисоветской деятельности.
Люди, оказавшиеся на оккупированной территории, начинают просто приспосабливаться к новым реалиям. И в голодной тифозной большевицкой России большинство русских людей просто думали о том, как выжить. И это первый шаг к признанию новой реальности - жизни под оккупационной властью. Как бы люди ни относились к оккупантам, но игнорировать реальность они не могут, и они вынуждены иметь дело с новой оккупационной властью. Ведь даже для того, чтобы получить какую-нибудь справку или документ, они теперь вынуждены обращаться в оккупационные органы власти. А в Совдепии без документов вообще было никуда не сунуться - по сути, по всей стране был введен комендантский режим, куда более жесткий, чем тот, что ввели позднее немцы на оккупированных территориях в годы Второй мировой войны. Без бумаги человек в Совдепии был никем, а все эти бумаги и документы теперь выдавались в советских учреждениях по советских правилам и законам.
А затем, после признания этой реальности и осознания, что оккупанты пришли надолго, волей-неволей возникает мысль о том, чтобы пойти на сотрудничество с оккупационной властью. Сотрудничество с оккупантами и коллаборационизм - вещь неизбежная повсюду, где возникает оккупационнная власть, ведь близость к оккупационной власти дает определенные преимущества, а сами оккупанты всячески его поощряют. В Совдепии сотрудничество с советской властью часто было вопросом жизни и смерти, ведь служащие советских учреждений получали специальные распределительные пайки, и в голодной большевицкой России без советских документов и советских пайков было просто не выжить.
2-я часть
В первые годы после захвата власти большевиками на сотрудничество с ними шли в основном уголовники, которые видели в большевиках власть, близкую себе по духу, так как она проповедовала убийства и грабежи. И для "революционных матросов", грабивших винные погреба и занимавшихся насилием, власть большевиков была по-своему привлекательна. Уголовники, латыши и китайцы и составили "красную гвардию", на которую большевики опирались в первые годы своего правления.
И, конечно же, евреи из «местечек» составили костяк большевицкой оккупационной власти. Поначалу большевики русским не доверяли, особенно тем, кто служил в прежних властных органах, и если нужно было выбрать между евреем и русским для назначения на какую-то должность, выбирали всегда еврея. Это все понятно, и это политика, свойственная любой оккупационной власти, которая к оккупированному населению по понятным причинам доверия не испытывает, и поэтому предпочитает брать себе на службу людей, чужих для местного населения.
А потом потянулись русские.
На время войны с немцами свое "социалистическое отечество" большевики задвинули подальше, и, в сущности, советская пропаганда тех лет все больше обращалась к традиционному русскому патриотизму (как фрагмент такого рода пропаганды - байка о том, что товарищ Сталин сказал тост в честь русского народа, победившего в войне. Кем конкретно и когда была запущена эта байка - сказать трудно, но что за ней стоит - вполне ясно). Потом, естественно, все вернулось на круги своя, и русский патриотизм, поднявшийся во время войны, на котором советская власть и выехала, сразу после войны быстренько задвинули, вернувшись к "социалистическому отечеству" и мантрам о том, что советский солдат "освободил весь мир от фашизма". Но факт остается фактом - война и победа связали русских и советскую власть так, как не может связать ничто другое. Поэтому ВОВ и культ Победы стали фундаментирующим фактом всего советского патриотизма и советской пропаганды - вплоть до сегодняшего дня.
Основная наша, русских националистов, ошибка состоит в том, что мы до сих пор смотрели на этнически русских советских как на "своих", как на людей, которые входят в ту же общность, что и мы сами, русские, и являются частью русского народа. Но в действительности советские принадлежат к совсем иной общности - к советской политической нации, и эта нация строилась на отрицании самой возможности русской политической нации, и к идее русской политической нации она радикально враждебна. Ведь споры с советскими ведутся не относительно этничности - споры идут относительно политической истории, политических принципов и т.д. - то есть всего того, что и составляет содержание политической нации. И здесь между русскими и советскими нет ничего общего.
Для советских убийство миллионов русских людей советской властью - это либо норма, либо что-то вроде печальной необходимости в деле построения новой исторической общности - советской нации. И поскольку сами советские именно к этой нации и принадлежат, они либо вовсе не считают это каким-то преступлением, либо смотрят на все это весьма снисходительно, посмеиваясь и подшучивая. То есть русские для них своими не являются, свои для них - такие же советские, и товарищ Джугашвили для них более "русский", чем тысячи убитых им русских инженеров, поэтов, интеллектуалов или миллионы крестьян. Для советских преступления советской власти - не преступления вовсе, потому что именно советская власть и создала советскую политическую нацию, к которой принадлежат советские, и история формирования и существования этой политической нации для советских - это и есть их собственная история, и никакой другой у них нет и не надо, потому что все это для них свое, родное, советское - и советские преступления, и советские достижения.
В советской "марксистско-ленинской науке" под национальностью понимали этничность. "Русский по национальности" в советской системе понятий - это этнически русский. Во всем остальном мире национальность (nationality) - это принадлежность к политической нации (nation).
Американец по национальности - это член американской политической нации, который ведет американский образ жизни и разделяет американские ценности. Основа этой нации сформирована WASP (белыми англосаксами-протестантами), но "американец по национальности" по своему этническому происхождению может быть ирландцем, немцем, итальянцем или даже негром или мексиканцем. В этом смысле русский советский - русский только по своему этническому происхождению, а по национальности он советский, это "человек советской национальности", так как он принадлежит в советской политической нации и разделяет ее основные ценности и идейные установки.
И эта советская нация, созданная большевиками и советской властью, до сих пор существует, а большинство населения нынешней Эрэфии составляют люди советской национальности. Идентичность, конечно, не настолько устойчивая вещь, как природная этничность, основанная на генетике и языке, но все же для изменения идентичности требуются определенные усилия и время. Советская политическая нация после распада Совдепии тоже начала распадаться и разлагаться, но этот гниющий зловонный плод советской власти сегодня и составляет основу для формирования нации россиянцев - ведь концепт нации россиянцев и есть не что иное, как попытка зафиксировать и оформить разложившуюся советскую нацию в новую политическую нацию россиянцев. Во всех остальных бывших советских республиках (за исключением, быть может, Белоруссии, в которой правит квазисоветский режим, а советчина является частью государственной идеологии) вот уже 20 лет идет бурное строительство новых наций - причем принципиально несоветских и основанных на национальном большинстве. То есть происходит строительство национальных государств. И только в Эрэфии идея о русском национальном государстве и о русской политической нации была отвергнута, а нация россиянцев строится на основе и на принципах разложившейся советской политической нации - то есть как отрицание возможности русской политической нации, как её принципиально нерусская и антирусская альтернатива.
При этом, конечно, русская этничность никуда не делась - в том смысле, что большинство населения Эрэфии составляют этнически русские. Но русские они только этнически, а не по национальности. По национальности - они советские и отчасти россиянцы. Правящий в Эрэфии режим сегодня предпринимает колоссальные усилия, направленные на разрушение даже русской этничности, и миграционная политика россиянского режима имеет именно эту цель - уничтожение не только возможности русской политической нации, но и самой русской этничности. Это все очень понятно, так как главный принцип советской и россиянской политической нации, как я отмечал, в этом и состоит - не допустить формирование русской политической нации. Советская и россиянская нация - это политический проект, призванный заменить естественный процесс формирования в России русской политической нации, основанной на русском этническом большинстве.
Поэтому Совдепия и Эрэфия - это принципиально антирусские образования, созданные на искусственных и противоестественных принципах, которые могут поддерживаться только с помощью насилия, беззакония и пропаганды самого гнусного свойства.
Советский патриотизм превратился не просто в Молоха, а в хорошо продуманного и прорисованного Голема, в котором каждая черта, каждый штрих были тщательно продуманы и вписаны в общий образ. Так что советские люди - которым какой-то другой патриотизм был просто запрещен - до сих пор находятся во власти этого Голема советского патриотизма. И здесь их как-то даже трудно осуждать. Они просто хотели любить свою страну, свою Россию. "Хочешь Родину любить, сволочь русская, великодержавная, свою Россию-суку любить? Хе-хе. Ну сейчас мы тебе сделаем Родину". И сделали. Родину, в которой товарищ Джугашвили - великий русский патриот, который тост за русский народ поднимал. "Любите ее теперь, гы-гы. Крепко любите. Ибо другой родины вам не положено, и вы будете любить то, что мы вам предложим".
Русские и советские. Ставим точку.
Как создавалась советская культура - это отдельная большая тема, и там много непонятного, на первый взгляд. Ну, скажем, не ясно, почему советская власть так дико ненавидела Есенина. Казалось бы - крестьянский поэт, "классово близкий", нужно лишь приручить и подкормить, как приручили Горького, и вот он - кирпичик в новой советской культуре. Есть советский пролетарский писатель - Горький, будет крестьянский советский поэт - Есенин. Слишком независимый? Слишком русский? В есенинских звенящих стихах любовь к России была слишком искренней, и слишком мало в них было советского? Но жизнь Есенина при советской власти оказалась недолгой, его постоянно травили, а закончилось все загадочной смертью в гостинице "Англетер". До 60-х годов Есенин в Совдепии был полузапрещенным поэтом - его не издавали, о нем не говорили, о его творчестве знали лишь люди, близкие к литературе.
C другой стороны, не ясно, почему большевики оставили в живых Булгакова. Автор "Собачьего сердца", "Белой гвардии" и "Мастера и Маргариты" в советскую культуру уж точно не вписывался. Тем не менее, большевики не только его не убили, но и позволили творить, его книги издавались, а некоторые пьесы шли в советских театрах. Впрочем, позднее советская власть осознала свою ошибку, и Булгаков был в Совдепии запрещен. Большевики убили Гумилева, но оставили в живых его жену Ахматову. Уничтожили Мандельштама, но оставили Пастернака. Запретили Зощенко, но при этом Ильф и Петров стали чуть ли не классиками советской сатиры.
И таких примеров множество - причем не только из области литературы и искусства, но и из сферы науки. Подавляющая часть русской интеллигенции - из тех, кто не эмигрировал и остался в Совдепии - была большевиками уничтожена, но в любой области культуры и науки мы найдем два-три имени, которые были известны еще в русской России и которые продолжали свою деятельность в Совдепии. И из всего этого мы можем сделать вывод, что большевики вполне осознавали невозможность построения советской культуры с нуля, и в качестве эталонов некоего качества в любой сфере оставляли несколько образцов русской культуры, которые придавали советской культуре хоть какой-то вес и значимость. В самом деле, ведь русская культура была частью мировой, пьесы Чехова и балеты Чайковского шли по всему миру, и полностью уничтожить это русское культурное наследие, доставшееся им от прежней России, большевики не захотели из чисто прагаматических соображений. "Большой театр" - бывший Императорский - стал мировым брендом Совдепии, но ничего советского там не было, это - как и многое другое - было наследием русской культуры, но отказываться от этого проклятого русского наследия большевики по понятным причинам не захотели. Ведь нужно же было куда-то водить иностранцев и иметь хоть что-то, связывающее Совдепию с человеческим миром и человеческой культурой. Большевикам нужна была маска, которую они могли напялить на свою дикую окровавленную физиономию, нужно было хоть что-то человеческое - а все человеческое и цивилизованное в России было и остается русским.
То есть здесь, в области культуры, произошло примерно то же самое, что и при выстраивании советского патриотизма. Большевики поняли, что никакой советский патриотизм, основанный исключительно на коммунизме и большевицкой идеологии, невозможен в принципе, и поэтому они частично реабилитировали элементы русского патриотизма. Любовь к отечеству теперь в Совдепии вполне разрешалась, только это отечество было теперь советское, и любовь русских к своей стране и своей истории теперь намертво связывалась с большевицкой властью и советским строем. Теперь было можно любить русское небо и русскую историю, но только при условии, что это все является частью социалистического отечества, где положено так же любить советскую власть, товарища Сталина, коммунистическую партию, советский строй и советские достижения. Эмоционально советский патриотизм был выстроен на русском патриотизме, но при этом русский патриотизм носил характер подчиненный к советской идеологии, и, в сущности, теперь он служил целям большевиков, позволяя им править и убивать не во имя коммунизма и светлого будущего, а за измену советской Родине. Это был патриотизм народа, оказавшегося под оккупационной властью, и любить свою страну и историю теперь было можно только при условии, что эта любовь распространяются на оккупационную власть и их политику. Явление совершенно уродливое, конечно, но для многих русских даже такой патриотизм оказался предпочтительней голой коммунистической истеричной идеологии.
Примерно то же самое произошло и с русской культурой. Она была полностью подчинена целям и задачам культуры советской, и носила по отношению к ней такой же подчиненный характер. Создать свою советскую культуру большевики не могли в принципе, и им пришлось частично оставить и разрешить культуру русскую, которая теперь объявлялась советской. И здесь любой шаг в сторону жестоко карался, и любой русский человек культуры и науки находился в положении военнопленного, захваченного врагом и оставленным в живых только для того, чтобы теперь работать на этого врага. Положение русского человека в Совдепии - это положение мастерового, уведенного в полон во время набега кочевников, который теперь радует хана своим искусством. Бериевские шарашки, в которых инженеры продолжали заниматься техническими разработками на благо Совдепии - это самый лучший образ того положения, в котором в Совдепии оказалась вся русская культура и наука. Это положение заключенного или военнопленного, работающего на оккупационную антирусскую власть.
Впрочем, советская культура - это отдельная большая тема, а взаимоотношения евреев с советской властью и советским государством составляют значительную и важную часть советской истории, о которых тоже нужно писать отдельно. Мы коснулись этих вопросов только для того, чтобы понимать, как и кем создавалась советская идентичность - идентичность новой, советской, политической нации. Нас же интересует феномен этой советской политической нации, и ее отношение к русским. Поэтому будем закругляться и подводить итоги .
1). Совки (интернет-жаргонизм) - это представители "новой исторической общности", советской политической нации. В сущности, речь идет о возникновении новой, советской, национальности (если под национальностью понимать не этничность, а принадлежность к политической нации), совки - это "люди советской национальности". Они по национальности уже не русские, не евреи и не грузины - они советские. Мы можем плеваться, ругаться, скорбеть или гневаться на Небеса - но факт остается фактом: на территории бывшей России после 1917 года сформировалась новая политическая нация, со своей культурой (в т. ч. политической), своей историей, своими идеалами и своими героями.
Да, эта нация формировалась путем жуткого насилия, она вся выстроена на лжи и гнусной клевете в отношении России и остального мира, а совки - это какие-то особые существа, рожденные в специфическом уродливом советском мире, гомункулы, которых выращивали несколько десятилетий. Но это не отменяет того факта, что советская нация к 60-м годам 20-го века вполне сформировалась, и она обладала всеми основными признаками, необходимыми для политической нации. Правда, cубстратом этой нации была не этно-религиозная группа, как у нормальных наций, а большевицко-коммунистическая партия, которая и задавала все основные параметры для формирующейся советской нации и которая эту нацию и создала. Для совков и советской нации большевики были примерно тем же, чем для американской нации были WASP, а для немецкой - прусская военная аристократия: тем меньшинством, которое задало основные параметры политической нации и вокруг которого выстраивалась нация.
2). Советская нация с самого начала формировалась вместо русской нации, а сама Совдепия возникла как нечто, что должно было заменить собой Россию. Никакого другого смысла в советской истории нет. Ведь даже сегодня, когда уже нет ни КПСС, ни Совдепии, а советская нация находится в состоянии разложения и распада, Эрэфия, ставшая политическим преемником Совдепии, строится на том же принципе и с той же целью: не допустить формирование русской политической нации на базе русской культуры и европейских ценностей, и создать вместо русской политической нации нового гомункула - нацию т.н. россиянцев, "россиянский многонациональный народ".
3). Поэтому для русских Совдепия и Эрэфия - абсолютно чуждые и враждебные образования, и положение русских последние 90 лет ближе всего к положению населения на оккупированной территории. Именно так советская и россиянская власть относится к русским, и так же русские должны относиться к советской власти и ее нынешнему преемнику - как к оккупантам и своему национальному врагу, который является главным препятствием для реализации естественного права русских - формирования русской политической нации.
4). Соответственно, совки для русских - это представители чужой нации, люди другой национальности. Учитывая, что советская нация создавалась вместо русской, как ее подмена, русские примерно так только и могут смотреть на совков - как на своих национальных врагов, весь смысл существования которых состоит в попытке отменить русских. Совок для русского - это не просто выродок и манкрут, это национальный и исторический враг.
5). Исходя из сказанного, становится понятно, почему в Совдепии такую огромную роль играли евреи и еврейская интеллигенция, и почему сегодня таджики и чеченцы лучшие друзья режима, а русским не дают даже высунуться. Нет, советская власть вовсе не стремилась превратить совков в евреев, а россиянцев - в азиатов. Это только следствие, а цель состоит в том, чтобы превратить русских во что угодно, но только не позволить им остаться русскими.
6). И последнее. Меня тут упрекают в пессимизме. Конечно, когда осознаешь масштаб катастрофы, произошедшей в 1917 году, и ужас всего того, что происходило с русскими последние 90 лет - радостного мало. Но на самом деле я смотрю на будущее России и русских довольно оптимистично. Я верю, что советская-постсоветская власть в итоге все же будет демонтирована, Россия вернется на путь цивилизованного развития, а русская политическая нация все же состоится. Ведь советская нация сегодня уже практически полностью разложилась, а гомункул россиянства абсолютно нежизнеспособен. С другой стороны, я вижу, как этнически русские потихоньку возвращаются в своему национальному прошлому и снова осознают себя русскими. Я вижу все больше свободных русских людей, и с каждым годом в русских городах все больше признаков европейской жизни. Да, это процесс не простой, и нынешней режим вкупе с миллионами бывших совков будут этим процессам препятствовать. Но я не вижу, что они могут противопоставить объективному стремлению русских обрести себя, свое государство и свою нацию. Так что не нужно воспринимать мои оценки слишком пессимистично: русские пережили страшные страницы истории, но это не повод к унынию, это лишь ключ к пониманию, что с нами произошло за последние сто лет и как нам это нужно преодолеть.
Борис Рунов
Метка «советчина»
По циклу статей.
Редактировала Н. Тумасова
источник --
