rus_vopros

автор Юлия Терехова:
Расцвет дачной жизни в пригородах Петербурга, и в частности на Карельском перешейке, пришелся на начало XX века.

Если прежде собственные загородные дома были доступны лишь высшей знати, то с конца ХIХ-го столетия выезжать на дачи могли позволить себе уже и научные светила, и те, кого сегодня мы назвали бы средним классом: врачи, юристы, ювелиры …
Дачи снимали, а если позволяли средства, то и строили собственные. У петербуржцев очень популярным был Карельский перешеек, его южная часть.
Ныне это Курортный район Петербурга: Ольгино, Шуваловский Парк, Александровская, Сестрорецк, Курорт, Осиновая роща. Здесь находятся, возможно, лучшие из сохранившихся дач эпохи модерна.
Дача НиКиТина находится в Коломягах — бывшем пригороде, а ныне одном из районов Санкт-Петербурга. Здесь, среди городских построек, рядом с коттеджным новостроем, до сих пор стоят одноэтажные дома старой постройки.
Генерал А.П. Никитин — герой первой Отечественной войны, портрет его висит в эрмитажной галерее 1812 года. Усадьба Коломяги принадлежали ему с 1834 года. После смерти графа Никитина хозяйкой дома стала его дочь Елизавета. Загородный дом был построен по проекту архитектора А.И. Мельникова, академика Петербургской Академии Художеств, автора многих построек в нашем городе, в том числе и здания училищ правоведения по адресу Фонтанка, дом 6/1. Строение с четырех колонными портиками и полуциркульными окнами выдержано в стиле классицизма с элементами французского ампира. В плане здание квадратное с уступами. Интерьер танцевального зала с двумя рядами окон был расписан, как требовали вкусы того времени, масляными красками и украшен скульптурным фризом с включенными в него лепными гербами родов Никитиных и Орловых-Денисовых. Напротив дачи через дорогу сохранились остатки кирпичного здания. Здесь когда-то были оранжереи, пасека и сельскохозяйственная ферма, которые размещались непосредственно в саду усадьбы. В 1880 году сюда была завезена американская сельскохозяйственная техника: жатвенные сноповязальные машины, и была устроена их демонстрация. Сегодня, глядя на еще крепко стоящие стены дачи, воссоздать былое великолепие усадьбы можно лишь умозрительно. В 1992 году «Ленинградская панорама» писала о даче Никитина: «Через проёмы разбитых окон и выломанных дверей видны залы. Стены ободраны до кирпичной кладки, сбита лепнина, снято покрытие полов, паркет сожжён. От лестниц остались две проржавевшие металлические балки…». В советские годы здесь располагались различные организации, такие как магазин, интернат … Сейчас здание закрыто, попасть в него нельзя. Равно как и в другое здание расположенное в Шуваловском парке — в дачу Георга Месмахера, Дача георга МеСМаХера была построена его братом, знаменитым петербургским архитектором Максимилианом Месмахером в конце 1870-х годов.
М. Месмахер, спроектировал дом в стиле историзма, отдавая дань уважения национальным традициям зодчества. В многочисленных башенках и шпилях можно увидеть и русский терем, и среднеевропейский особняк, и готический собор, Высокие крыши дома говорят в пользу французского барокко.К сожалению, дача Г. Месмахера сейчас разрушается.
Дача АгаФона ФаБерже, эту каменную дачу, по сведениям отважных исследователей — краеведов, взял в аренду или даже купил Горный институт. Сегодня строение обнесено забором и проникнуть в него стало практически невозможно, хотя его состояние вполне допускает посещение его людьми, изучающими культурное наследие края. Дача Агафона Фаберже, сына известного ювелира Карла Фаберже, была построена Карлом Шмидтом в 1900 году и перестроена позднее художником Иваном Гальнбеком, работавшим в фирме Фаберже.
У Агафона Карловича было собственное ювелирное производство, к тому же, он слыл лучшим в России оценщиком драгоценных камней и с 22-х лет служил экспертом Бриллиантовой комнаты Зимнего Дворца.
Его состояние достигало сорока миллионов рублей. Поэтому даже после всех разорений в его кабинете осталось немало удивительных вещей. Каменная дача в стиле модерн находится в Осиновой Роще, на севере Петербурга. Найти ее непросто — она удалена от Песочного шоссе и скрыта разросшимся парком. Что с другой стороны, видимо, помогло ей сохраниться в приличном состоянии до наших дней. Снаружи строение напоминает английский коттедж. Балкон второго этажа поддерживают четыре колонны из красного гранита. Сохранность дачи при ее относительной доступности поражает. Сохранились мраморные камины и оригинальная расстекловка дверей Судя по всему, стекла тоже родные — в военные годы это было одно из немногих мест, куда не долетали немецкие бомбы и снаряды. В блокаду здесь был госпиталь. Потом был детский сад для детей важных персон. Особенных перестроек здание не претерпело. Нетронутой сохранилась и мраморная лестница с дубовыми перилами в несколько пролетов. Она полукругом идет вдоль стены, напоминая о стиле интерьеров аристократических поместий Англии и Франции. Из холла гости проходили в зал который, судя по нынешнему цвету его стен был когда-то желтым. Это был музыкальный зал, где давались балы и проводились приемы. Несмотря на разрушения, зал сохранил лепнину и паркет. Восхищает кессонированный дубовый плафон, выдержанный в классицистическом стиле. Вероятно, стены тоже были обиты дубовыми панелями, как это было характерно для модерна. Из желтого зала можно было по-пасть в кабинет Фаберже с сохранившейся и сегодня жемчужиной дома — камином с голландскими изразцами XVIII века. В лучших традициях, изображения практически не повторяются и все имеют подписи на русском языке. Удивительна сохранность этого камина, не-смотря на то, что посещающие это здание искусствоведы и ревнители старины отмечают, что каждый раз не досчитываются того или иного изразца.Зал второго этажа имеет балкон, выходящий на главный фасад здания. Его огромные стеклянные двери-окна — это шедевр стиля модерн. Новые строительные технологии ХХ века позволили снабдить здание большими окнами, плавные линии рам которых как будто повторяют природную красоту растений. К сожалению, многие части дома сегодня находятся в очень неудовлетворительном состоянии. Западная сторона дачи (двусветный зал)-оранжерея, выходящая в сад огромным окном, разрушается, заходить сюда просто опасно! Если же подняться на третий этаж, развернется прекрасная картина: лестничные пролеты внизу и огромный балкон, проходящий по периметру холла и завершающийся стеклянным плафоном. Дом стоит посреди парка, сейчас, увы, заросшего. Дом, с его растительными мотивами, является в некотором роде продолжением природы, его обступившей. Интерьер дома и сад связывают большие окна. Нет сомнений, дача Фаберже — абсолютный шедевр модерна. Конечно, при своих владельцах дача выглядела совсем по-другому. Современники называли ее «малым Эрмитажем», потому что на даче на-ходились два совершенно уникальных собрания драгоценных камней и марок (свыше 300 тысяч экземпляров). Украшением внутренних помещений, комнат была антикварная мебель. Старинные ковры и гобелены, фарфор и бронза, гравюры, иконы, миниатюры, скульптуры — все это безвозвратно утрачено после революции.Но тому, кто умеет видеть, и в оставшихся мелочах, которые нельзя вынести или украсть, откроется множество чудес, таких как искусный набор паркета, продолжающий закругление лестницы. Адрес дачи Фаберже — Песочное шоссе, 12.
Дача герБиХа. Адрес этой дачи д. 14, 4-й линии поселка Александровская: этот дом перестал существовать, хотя само здание находится в очень приличном состоянии. Ну что ж, это вполне в духе времени! Деревянная оштукатуренная дача Гербиха была спроектирована в 1905-1910 годах неизвестным архитектором. Здание, как будто собранное из удачно выстроенных разно-высотных объемов, легко объединяет их в одно целое. Замечателен купол над одноэтажной частью строения, который отсылает нас к шлемам русских воинов и шлемовидным куполам церквей. Напомним, что остроконечная форма буденовок, которые носили бойцы Красной армии, была разработана еще для царских солдат художниками круга Билибина. Удивительно хороши большие окна, которые словно впускают сад в дом, что очень соответствует духу и идеологии времен модерна. Некоторые окна совсем круглые. Круг как совершенная форма был неизменно любим архитекторами модерна. Впрочем, у нас могут и не тратиться на то, чтобы сносить — просто дождутся, пока само развалится, как упал купол дачи на соседней, 3-й линии поселка Александровская. Архитектор этой дачи тоже неизвестен. Удивительна же она своим стилем: турецким, о котором свидетельствует не только купол, находящийся на грани разрушения, но и крыльцо с характерной крышей. Совсем в ином стиле была выстроена в городе Курорт дача доктора медицины И. Ф. Кречева.
ДаЧа КреЧеВа была построена в 1906-1909 годах неизвестным архитектором, с явной оглядкой на архитектуру Франции. Высокая крыша, замысловатая форма окон. Окна на лестничном марше. Интересно выполненное крыльцо. Эта дача, к счастью, сегодня жилая, в хорошем состоянии. В отличие от другого дома в соседнем с Курортом Сестрорецке, которая, хотя и числится по городскому кадастру «в среднем состоянии», в действительности сгорела, и все ее прелести доживают последние деньки. Это деревянный дом Л. Ф. Фертиц.
доМ Фер ТиЦ был построен в 1905-1908 годах неизвестным архитектором. В настоящее время купол его уже провалился. И теперь этот дом, кроме стиля модерн, являет собой лишь романтические руины. В советские годы в доме располагалось детское медицинское учреж-дение, благодаря чему перед входом появились две очаровательные статуи оленей. Сегодня в дом с некоторой осторожностью можно зайти и… увидеть фантастическую картину: колонны, некогда поддерживавшие купол, теперь устремлены прямо в небо. Некоторые из них сгнили и обвалились, поэтому круг, державший купол, разомкнулся. Зато над входом в дом сохранился балкончик — атрибут многих зданий Петербурга и его окрестностей, с которого хозяева дома приветствовали своих гостей и соседей. Но при пожаре боковые части здания сильно пострадали. И скорее всего восстановлением этого дома уже никто не будет заниматься. Поэтому, пока он еще стоит, его нужно обязательно посетить, чтобы попрощаться с ним. Следующий дом, к счастью, пока находится в здравии. Что и неудивительно, ведь его владелец — известный в прошлом врач Д.М. Цвет
ДаЧа ДоКТора ЦВеТа была возведена в 1910 году по проекту архитектора Фридриха фон Постельса, самая известная постройка которого — дом с мозаиками на Большой Зелениной улице в Петербурге. После решительного ремонта здание лишилось балкончиков, наличников и карнизов, оригинальных дверных и оконных переплетов. Нет уже и цветных стекол, которые так любили обыгрывать не только архитекторы модерна, но и вообще все дачники. Кое-где на дачах близ Петербурга и сейчас можно увидеть остатки цветных стекол. Сохранились общий план и интересное решение волнистой обшивки, предупреждающей проникновение влаги внутрь дома. Дом находится на берегу реки Сестры, и из его окон, должно быть, открывается замечательный вид. Разностилие зданий, построенных в эпоху модерна, не может не поражать воображение, но грустно - в Питере процветает варварство
по материалам -- http://www.vbrg.ru/articles/zhurnal_doroga_znanijj_/derevjannyjj_modern_karelskogo_pereshejjka_avtor_julija_terekhova/

начало -- http://rus-vopros.livejournal.com/6232289.html

окончание -- http://rus-vopros.livejournal.com/6231916.html

Сейчас речь идет не о вилле "Арфа" и тем не менее :

Это была одна из последних старинных дач в Александровской. Дача принадлежала петербургский интеллигенту, художнику Юрию Гербиху с рождения (1962 г.р)
В советское время она использовалась как обычный жилой дом ...
в 2010 м году РАССЕЛЕНИЕ (оставление на разграбление, запустение, разворовывания артефактов).
в 2012 году ПРОДАЖА участок 22 сотки в Курортном районе вместе с ПАМЯТНИКОМ АРХИТЕКТУРЫ!! - дачей Гербиха! был продан МЕСТНЫМИ ВЛАСТЯМИ! на торгах- за смешные для этих мест 6 миллионов рублей."!!! (с «утяжелением»- обязательством реставрации)-ПЕРЕДАЧА в «НАДЕЖНЫЕ РУКИ» ...
В 2012 (совпадение) начались ПОЖАРЫ (происходят «совершенно случайно»-«ночь и тишина , данная навек…»).
29.06.2015-признана! памятником архитектуры, подлежащему ОХРАНЕ (в планах восстановление до 2016 г) (Заботливое всхлипывание властей и выражение озабоченности судьбой культурного наследия)
Распоряжение КГИОП 29.06.2015 № 10-290 «О включении в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации».
(Но летом этого года владелец дачи сообщил, что решил СНЕСТИ ПАМЯТНИК - как обычно в таких случаях, "в связи с аварийностью-АМОРТИЗАЦИЕЙ).
15.10.2015- ДАЧА СНЕСЕНА экскаватором ……
(ночью снесли)………АПЛОДИСМЕНТЫ, господа!.
(замечу, что ТАКИМ ЖЕ СЛУЧАЙНЫМ пожарам подверглись так же и многие другие памятники архитектуры Курортного района!)
ПРИМЕРЫ:
-ул. Андреева 3. Год постройки - 1902 (?). Дачей с 1902 г. владел Людомир Змигродский, а с 1916 г. его дочь Валентина. Культурное наследие, взят на учет в соответствии с приказом председателя КГИОП № 15 от 20.02.2001.
СГОРЕЛ 3 января 2010 года. Вандалы продолжают разрушать дом
-Остались только головешки от дома с дачей Дворжецкого (см.Часть 1) по ул. Оранжерейная.
-дача доктора Д.М. Цвета. Наб. реки Сестры 51. Год постройки: 1910г. арх. Ф.Ф. фон Постельс, арх.-художник С.П.Бург. Информация отсюда. Сгорела в ночь 21/22 октября 2009 года. А вот вам немножко восторженных слов про этот дом: Автор ее архитектор Ф. Ф. фон Постельс — Была объектом культурного наследия... включена в реестры... и это ее не спасло. СГОРЕЛА в пожаре
-Набережная р. Сестры 44. Дача Г.Г.Бескараваева, середина 1900х. Входит в список "вновь выявленных объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность. Сожжена и разобрана в 2012 г.

Архитектор Барановский
Гавриил Васильевич Барановский прожил 60 лет, последние три года - в послереволюционном Петрограде. Об этих годах практически ничего не известно. Вся жизнь осталась там, до 1917-го. Остались здания, построенные по его проектам: Елисеевский магазин на Невском и Буддийский храм в Старой Деревне, доходные дома и особняки. Осталась "Архитектурная энциклопедия второй половины XIX века" в 7-ми томах, выпуск которой он организовал и которую редактировал. Остался журнал "Строитель", преподавание в Институте гражданских инженеров, кипучая деятельность, направленная на улучшение строительного дела в России. Вот названия его статей в журнале "Зодчий" за 1916-1917 годы: "О проекте пожарного устава", "Судьбы русского строительного законодательства", "Строительное управление в демократической России", "Какой нам нужен, наконец, строительный устав?" ...
В 1905 году он купил участок в поселке Келломяки по Финляндской железной дороге и построил там по своему проекту дачу, которая стала столь же знаменита, как "Пенаты" И. Е. Репина в Куоккала или дача Леонида Андреева в Ваммельсуу. Официальным названием было "Нордиска вилла", но известна она стала под именем вилла "Арфа".
Эолова арфа на башенке вторила пению птиц и шуму волн Финского залива.
В 1920 году, в разгар Гражданской войны, бывший архитектор Барановский погиб. То ли от голода, то ли попал под пулю "красного террора", до конца так и не ясно. Не осталось даже фотографий. И наши попытки выяснить, как же он выглядел, увенчались успехом только теперь, когда в руки попал "Юбилейный сборник сведений о деятельности бывших воспитанников Института гражданских инженеров. 1842-1892". СПб, 1892.
Вот он, Гавриил Васильевич Барановский.
Низкий Вам поклон

Дача и дачники в русском представлении , -- Т.В. Цивьян :

Это сообщение – продолжение темы «Дачи и дачники», которой была посвящена международная конференция «Summerfolk – Дачники», прошедшая в конце августа – начале сентября 2006 г. под Петербургом в поселке Репино (б. Куоккала). Она была организована институтом мировой культуры МГУ и Александровским институтом Хельсинки при участии Хельсинкского университета, Финского университета в Санкт-Петербурге, Бергамского университета, Тартуского университета и других учебных и научных учреждений стран Балтии. Соответственно, материал был в основном прибалтийский, хотя предложенная программа была гораздо шире:
1) история возникновения дачи как бытовой и культурной реалии;
2) история слова, обозначающего это понятие;
3) отражение этого феномена в литературе и искусстве; формирование и эволюция образа дачи и дачника в русской литературе, сопоставление с другими литературами;
4) формирование дачного текста (включая дачный словарь), влияние географического и инокультурного фактора на его формирование;
5) функционирование дачи и дачного текста в разные эпохи (императорскую, советскую и постсоветскую);
6) дачные мемуары
7) развивающийся феномен дачничества
Программа самой конференции, сложившаяся из предложенных докладов, дала дополнительные повороты темы:
Дачи как реалии и как культурологический и семиотический феномен
Пространство дачи: бытовое, игровое, детское и т. п.
Дача/курорт как сцена
И в заключение конференции прозвучал пленарный доклад автора единственной монографии о русской даче Стивена Ловелла, преподавателя King’s College London (Stephen Lovell. Summerfolk: A History of the Dacha, 1710–2000. Cornell University Press, 2003), под названием «Why dachas matter?», исследующего «where the summerfolk belong in the historiography of modern Russia» и предложившего проблемы для обсуждения: «Should dachas cause us to modify widely held views of Russia’s social and cultural history? Is dachavedenie a branch of Lotmanian semiotics or kraevedenie, or can it be more than that? What can cultural historians learn from economic historians and anthropologists, and vice versa?»
При всей широте и разнообразии тем, лейтмотив докладов был один: дача – это исключительно русское явление.
Дача – «загородный дом для летнего проживания» (Ожегов), словарное определение нейтрально, но само слово, не переводимое на другие языки, а только транслитерируемое, в конце концов приводит к концепту, укладывающемуся в русскую модель мира. Характерно, что именно с «уникальности слова» начинается укоренение дачи как концепта и как знака русского. При этом действует классическая схема самоописания через «чужое зеркало»: дача является знаком исконно русского потому, что у иностранцев ничего подобного нет, следовательно, они не могут понять сакральной сути дачи, и, следовательно, дача – еще одно слагаемое загадочной русской души. А можно сказать со всей определенностью, что когда возникает тема русской души и ее загадочности, речь идет о семиотическом конструировании своего образа в противопоставлении чужому, т.е. о русской модели мира.
Приводимые далее примеры число их может быть легко умножено), взятые из СМИ иллюстрируют русское самоописание и самосознание сквозь призму дачи.
В горбачевские времена западные корреспонденты и пресс-службы ломали голову над непереводимыми политическими русицизмами «перестройка», «ускорение» и «гласность». Но это не единственные языковые проблемы, с которыми приходится сталкиваться в России чужестранцу, и вот самая неразрешимая из них:
что такое «dacha»? Перед тем, кто переведет это слово на иностранный, автор сего согласен снять шляпу и вручить призовую сигару. Уверен, впрочем, что мой курительный запас останется неприкосновенным: сам Хедрик Смит, лауреат Пулитцеровской премии и автор бестселлеров «Русские» (1976) и «Новые русские» (1991) признал свою неспособность справиться с этим лингвистическим феноменом. Упаси вас Господь переводить «дачу» как country-house: в России таких урбанистических излишеств не предусмотрено.
Если английскую цивилизацию можно назвать цивилизацией камня, китайскую - глиняной цивилизацией, то русская цивилизация ... но не будем уточнять. «Что для немца здорово, то для русского смерть» - гласит максима некоего славянофила, ставшая пословицей. Западный человек отдыхает, чтобы работать, русский - работает, чтобы отдыхать. Он предпочитает пожизненной деловой каторге поэтическое созерцание мира. И дача является, пожалуй, одним из символов его национального менталитета. Знаменитая пьеса Максима Горького так и называется: «Дачники». А где происходит действие половины произведений Чехова? На даче. Туда же устремляются для окончательного выяснения своих отношений герои романа Достоевского «Идиот». Там же, на этих поэтических верандах позируют живописцам русские красавицы 19 века… (В. Сердюченко).
Помню, я тогда впервые осознал, что подобной, совершенно особой - и притом исполинской - инфраструктуры нет больше нигде в мире. Нет таких мегаполисов, половина населения которых переселялась бы на лето за город. Как это получилось, где истоки этого явления? Почему дачи оказались сугубо русским феноменом? А почему в Испании привилась коррида? Почему немцы чаю предпочитают кофе? На все три вопроса можно ответить: так уж сложилось - и это будет правильно. В России всё началось с переноса столицы. Сыграло роль и то, что наши зимы дольше, и после них душа сильнее рвётся на природу. А может быть, разгадка в том, что в России пригородная земля стоила много дешевле, чем в Европе (А. Горянин. Дача – русское изобретение).
Дача - неотъемлемая часть нашего быта и нашей кyльтypы. В дpyгих евpопейских языках нет слов, адекватно пеpедающих понятие "дача". У фpанцyзов - maison de campagne и residence secondaire. Hо это пpосто "загоpодный дом" или "втоpое жилище". У англичан - cottage, иногда с yточнением: country cottage. Это сельский дом. У немцев - Landhaus и Sommerhaus - "сельский дом" и "летний дом". Есть еще Schrebergarten - кpошечный лоскyток земли, паpа деpевьев, цветочная клyмба, очаг для баpбекю и микpоскопический саpай для хpанения инвентаpя. Закон запpещает ночевать в "шpебеpгаpтене", да и негде. Сюда пpиезжают, чтобы покопаться в земле или yстpоить семейнyю тpапезy на свежем воздyхе. В толковом словаpе фpанцyзского языка Le Robert слово datcha, пpавда, есть. Расшифpовывается оно так: "... pyсское слово. Рyсский сельский дом, находящийся вблизи большого гоpода". Пpимеpно так же толкyют слово "дача" словаpи Webster и Бpокгаyз. Аккypатное объяснение, но полного впечатления о том, что же такое дача, не дает. И понятия "поехать на дачy" y евpопейцев нет. Англичанин, немец, фpанцyз, итальянец, испанец скажyт "поехать за гоpод"… (Никита Алексеев).
Дача - совершенно особый феномен российской жизни, "второе жилище" и духовное пристанище горожанина…
Дача – особый российский феномен, который правомерно рассматривать как часть экономики самообеспечения городского населения… (И. Чеховских).
«Зачем русскому человеку дача? Над этим вопросом бьется культуролог и профессор европейской истории в лондонском Кингз-колледже Стивен Лавелл. «Дачники» - детальный, богато иллюстрированный труд. Предмет серьезнейших штудий - происхождение и развитие социо-культурного феномена русской дачи от Пушкина и Сталина до наших дней. Лавелл рассматривает различные функции дачи в русском обществе (показатель принадлежности к среднему классу, средство преодоления урбанистических фрустраций, место возникновения интеллектуальных сообществ и просто источник существования), а также влияние дачной топографии на процесс становления обеих российских столиц. От автора не укрылась и противоречивость отношения русских к описываемому феномену - многие из них, замечает Лавелл, презирают и ненавидят дачную жизнь. Фактически Лавеллу удалось представить в «дачном» разрезе всю историю России, равно как и загадку русской души». Представление о дачах, дачниках и дачном образе жизни во всем его многообразии вошло в мировую культуру благодаря Пушкину, Тургеневу, Чехову, Горькому, Сталину, Пастернаку, Ахматовой и Никите Михалкову. Загородный отдых и загородные домики любят горожане во многих странах. И все же дача, по мнению Лоувелла, — это нечто бесспорно русское. Русские дачные пригороды не очень-то похожи на пригороды европейских столиц. Русские называют дачей и многоэтажный кирпичный особняк, и самодельную времянку. Земельный участок под дачей может быть от трех соток до гектара и более. На дачах любили жить и иерархи государственной власти, и вольнодумствующие интеллигенты. Дача может быть местом и престижного отдыха, и каторжного труда. Разобраться во всем этом попытался, и, надо признать, не без успеха, британский историк Стивен Лоувелл.
Это не первая книга Лоувелла, посвященная специфическим русским явлениям…» (Л. Овчинцева).
…обратный дачный автобус пахнет грязной клубникой только что с земли, когда тебя тянут за руку и ты падаешь на дорожку - отстаньте - и ягоды красные, грязные, сочные, и чердак заброшенной дачи, скрипучая кровать, оранжевое одеяло, плющ за окном и пластиковый стаканчик из-под спирта на пыльной советской давности письменном столе.
на улицах дачного поселка ветрено, холодно, черные балконы коронами, маленький черный ларек, как символ всей пьющей, студенческой или старой российской дачности.
Вот что интересно: иностранцы с запада всегда поражались этому русско-советскому явлению - даче.
«Несомненно, дача – такая же национальная особенность русских, как водка, баня, балет и медведи. В европейских языках даже нет слов, адекватно передающих привычное нашему уху понятие. Если не считать французов, у которых слово datcha обозначает собственно «русский сельский дом, находящийся вблизи большого города». Дачные традиции в России вообще крепки. В словаре Даля слово «дача» упоминается в статье «давать и дать» -- участки земли с крестьянами давал сюзерен, то есть царь, своим вассалам в качестве платы за верную службу… /Вечный зов/ Для русских дача – какой-то хитрый кайф. Как можно получать удовольствие от длительного времяпрепровождения в неестественных для прямоходящего существа позах? А ведь получают! Махнул сотку, другую, разогнул со скрипом спину, оглядел проделанную работу с удовлетворением, прищурился на солнышко, потянулся сладко: кайф! А этот миф о здоровом образе жизни! Да у дачников профессиональных заболеваний не меньше, чем у шахтеров! А дачный загар! А прополка—смерть маникюру! А вечные вопросы: обокрали – не обокрали, вымерзло—не вымерзло! Наверное, дача– это одно из проявлений стоицизма русского характера. Сами себе создаем трудности, и сами успешно их преодолеваем. Дались нам эти томаты в стране вечнозеленых помидоров. К тому же на рынке привозные в сезон стоят тридцать копеек. Но свои же вкуснее. Либо дача – это такой национальный спорт, которым захвачены абсолютно все: мужчины и женщины, городские и селяне, богатые и бедные. Конечно, дело не только в желании набить погреб соленьями-вареньями. Корни значительно глубже. Испокон веков Россия была аграрной страной. Урбанизация. Индустриализация. Коллективизация. Огромные массы населения были сдернуты с привычных мест и загнаны в каменные мешки. Быть может, именно потомки выселенных на север кулаков (сегодня их уважительно называли бы крепкими хозяйственниками, опорой и кормильцами) пытаются выращивать морковку на вечной мерзлоте. И все чаще звучит идея возвращения к поместной России. Для советского человека, жившего при тоталитарном режиме, под неусыпным оком большого брата, дача была единственным островком частной собственности и частной жизни, местом, где он мог реализовать свою хозяйскую и творческую жилку, проявить индивидуальность. Причудливые цветники и небывалые урожаи становились способом самовыражения. А сама дача – местом/территорией/пространством для внутренней эмиграции. На дачи сбегали от занудства жен и алкоголизма мужей, на дачах укрывались от идеологического вранья, проблем на работе и бытовой неустроенности. Пусть иллюзия свободы, пусть свобода ограничена забором по периметру шести соток, все равно ее здесь было больше, чем в квартирах, кабинетах, цехах. «Земля зовет», – говорит сосед по подъезду. Этот зов заставляет пожилого и тяжело больного человека поздней осенью ехать за город обвязывать молоденькие деревца, «чтоб зайцы не погрызли». Ну, хорошо, он дачник с полувековым стажем. Но когда дачи покупают молодые… (О. Протасова. Дача как явление русской жизни)».
Дача, это чисто русское понятие, дача – что это для вас??? Нигде нет таких дач как в России!!!
«Дача» – это русское слово из четырех букв, понятное каждому жителю нашей страны, является привлекающим феноменом для иностранцев.
У европейских ребят Россия вообще – это а) маршрутка, б) дача и в) русская бабушка, такой образ почти сказочный.
[Вопрос] Есть ли (у итальянев) понятие дачи? [Ответ] Понятия дачи, как у русских, нет...
Интересен тот факт, что понятие «дача» исконно русское – точнее, советское (это слово существует и в английском, и во французском – dacha или datcha – все понимают). Наверно, это тоже неплохой «пережиток» тех времен, когда выдавали от предприятий бесплатные участки. Ну, 6 соток – это немного, конечно. А в общем, хватает – и это лучше, чем ничего. Учитывая тот факт, что именно 6-ти соток ни у кого почти и не бывает, всегда уворовывают лишнюю парочку сотен метров… А як же без этого, прямо-таки не по-русски было б… ;-)
Дачи... Это волшебное русское слово... Я бы даже сказала, целое понятие, КОНЦЕПТ, так сказать. Ах, сколько связано у нормального русского человека с дачей.
Nomen – omen. Семантический комплекс рус. лексемы дача, его многослойность и амбивалентность во многом обусловлены прозрачностью ее этимологии : дача = дар (< дать), а дар может восприниматься и как награда, и как наказание (нежеланный, навязанный, ненужный, напрасный, случайный ср.: дареному коню в зубы не смотрят; на тебе, Боже, что нам негоже и под.)1.
Как представляется, для русской модели мира архетипический концепт дара во всей его полисемантичности (и, в определенном смысле, вне формулы дар – обмен) играет чрезвычайно важную роль, и, возможно, именно это стало основополагающим для формирования концепта дачи как неповторимо русского явления – прежде всего в глазах самих русских.
1 Обыграть слово дача очень легко. Вот как вспоминает Цветаева речь Белого («Пленный дух»): он говорит о «ничевоках», представителях одного из многочисленных литературных направлений послереволюционной России: «…Ничевоки, это блохи в опустелом доме, из которого хозяева выехали на лето. А хозяева (подымая палец и медленно его устремляя в землю и следя за ним и заставляя всех следить) выехали! Выбыли! Пустая дача: ча, и в ней ничего, и еще ки, ничего, разродившееся... ки... Дача! Не та бревенчатая дача в Сокольниках, а дача – дар, чей-то дар, и вот, русская литература была чьим-то таким даром, дачей, но... (палец к губам, таинственно) хо-зя-е-ва вы-е-ха-ли. И не осталось ничего».
Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://imk.msu.ru/
См., однако: «Дача – не российское изобретение. Правда, обеспеченные европейцы в последние 100-150 лет привыкли, скорее, выезжать летом к морю или в горы (позже – и в другие страны), где жили в отелях и пансионатах, а не “снимать дачу” в окрестностях родного города. Однако известны и сходные практики, наиболее известной из которых была широко распространенная с начала этого века в Германии сдача в аренду горожанам маленьких участков земли (прообраз наших садовых участков), получивших название “шребергартен” (по имени врача, предложившего эту форму рекреации). Эти участки образовывали целые колонии на окраинах городов (ср. наши садоводства). Как в свое время в советских садоводствах, там было запрещено ставить стационарные строения, а потому возводились лишь легкие постройки. На таких участках люди проводили свободное время и когда-то даже выращивали для собственного потребления свежие овощи и фрукты» (http://www.indepsocres.spb.ru/sbornik9/9_chekh.htm), -- впрочем и сейчас вернулись к выращинию
с/х продукции для себя и друзей ... "

начало -- http://rus-vopros.livejournal.com/6232289.html

Оригинал взят у

olhanninen в Нашлась моя дача Маннергейма в Комарово!

Вчера, спустя 40 лет я узнала правду: моя дача Маннергейма, которая сыграла такую огромную роль в моей жизни, не только оказалась дачей, принадлежащей совсем другим людям, но и буржуи там не мучили на потеху себе медведей, поскольку то, что мой любимый папа-фантазер представлял медвежатником, а я, достойно продолжая семейные повествовательные традиции, уже своим детям демонстрировала как гладиаторскую арену, где несчастные русские крепостные богатыри чуть не до смерти сражались врукопашную с неделю не кормленными медведями, оказалось всего навсего руинами смотровой площадки.
И выглядело до Великой Октябрьской Социалистической Революции все это вот так невинно.

Молодая дама с балкона виллы "Арфа", шедевра архитектора Гавриила Васильевича Барановского, построившего также магазин "Елисеевский" на Невском проспекте Санкт-Петербурга, любуется видами Финского залива и вдали виднеющегося Кронштадта. И понятия не имеет, что будет дальше. Бедная, хоть и богатая.
В отличие от нее, мы с вами, друзья, посмотрим на целый век российской истории со смотровой площадки этой дачи, переживая с ней то, что случилось.
Итак, фотографии одного и того же места виллы "Арфа" в Келломяках (Комарово) с начала века до наших дней. Смотрите!

Вилла Арфа, одна из наиболее своеобразных дач в Kellomaki

Вилла Арфа, одна из наиболее своеобразных дач в Kellomaki

Вилла "Арфа", одна из наиболее своеобразных дач в Kellomäki, располагалась на Valtakatu, ныне Большой проспект в Комарово. Считается, что её первый владелец-меломан, потребовал от архитектора построить здание, напоминающее орган или арфу своими очертаниями.

Насколько это фантастическое создание Барановского, обшитое дугообразными обтесанными стволами, стянутыми болтами, напоминает музыкальный инструмент, судить зрителям.

Небольшой концертный зал выступал центром композиции помещения, вокруг которого причудливо громоздились лесенки, в беспорядке располагались узенькие коридорчики, уютненькие комнатки, бударчики и резные балкончики, украшенные гобеленами, шелковыми драпировками, изящной мебелью и картинами. Тенистый парк, располагавшийся на трех гектарах, включал в себя сады, площадки, и был украшен беседками, скамейками, статуями и фонтанами.
А со смотровой площадки, о которой у нас преимущественно и пойдет речь, открывался вид на море. Дворец, в отличие от соседних зданий, освещался электричеством, поскольку в нем имелся эклетрогенератор, а также водопроводная станция.
Все это архитектурное богатство, по одним сведениям, было уничтожено во время артобстрелов из Кронштадта во время Великой Отечественной войны. По другим - дачу сожгла Советская Армия во время отступления 1941 года. А по третьим - финская, когда Финляндия после зимней войны отдала эти территории России, которая стала СССР.
Остались лишь руины смотровой площадки и водопроводной станции.
Интересно, посмотреть, как все это выглядело во времени.

В 1947 году смотровая площадки виллы Арфа выглядела так.

Во время моего детства в конце 1960-х и начале 1970-х еще кое-где сохранились остатки перил и чугунной решетки. Как трогательно было найти рассказ одной дамы о пионерском детстве в лагере, который в зимнее время использовался как лыжная база Ленинградского горкома КПСС, где мы отдыхали с родителями, и где я нашла свою дачу Маннергейма.

Когда выросли мои дети, смотровая площадка, с вырванными с корнем металлическими деталями и обрушившимися от ветхости и благодаря недобрым людям перилами, совсем заросла мхом.

А впавшие к 2005 году в религиозный экстаз перестроечные гопики исписали ее граффити

А впавшие к 2005 году в религиозный экстаз перестроечные гопники исписали ее граффити.

К 2010 году кто-то из богатых купил эти руины и попытался восстановить собственность в меру сил и фантазии.

Смотреть на эти развалины было грустно, ностальгично, они будили романтическую фантазию, но ведь совсем разрушались, никому не нужные, и вскоре бы совсем ничего не давали ничьему воображению все равно.

Что ж, пусть хоть так, особенно мило все это выглядит в снегу, зима вообще милосердна ко всем дизайнерам. По крайней мере на улице.

Не помню, что рассказывал мой папа о развалинах водопроводной станции, но своим любопытным детям я ее представила как бункер и бомбоубежище, из которого Маннергем осуществлял руководство войной. Какой именно, не уточняла, но дети и не спрашивали.
Как символично, говорила я сыну и племяннику в 1990-х

- Как символично, - говорила я сыну и племяннику в 1990-х годах прошлого века, - что от бомбежек владельцы этого дворца прятались в те же ниши, в которых пытались скрыться героические гладиаторы прошлого от злобных медведей, которыми их травили предки владельцев!
Дети не понимали, что такое символично, но требовали подробностей. А меня и просить лишний раз не надо: живописала будьте нате!

Прости меня, водопроводная станция! Твоим строителям и в страшном сне бы не приснилось, что скажут о тебе потомки. Ну, извини, ладно?

Прости меня, и пруд, ведь на самом деле, ты оказался чашей фонтана! Но кто ж знал, кто ж знал: мои дети были тогда совсем маленькие, и очень жалели миледи, которой отрубили тут голову. Потому что я им сказала, что наш советский фильм "Три мушкетера" снимали именно тут, и немного увлеклась, рассказав эпизод казни миледи как реальную историю.

И долго вместе с сыном и племянником мы ползали по колючим кустам, куда палач закинул окровавленный топор в порыве чувств. Сами в кровь изодрались. Нашли только древко от того топора. И бережно принесли его слегка обалдевшей бабушке.

Откуда взялась эта обалденная история? А счастье вчера привалило: на почту пришел анонимный комментарий, со ссылками на эти чудесные фотографии, которые я сразу узнала и благодаря которым вспоминала всю свою жизнь, с которой неразрывно связана дача Маннергейма. И теперь уже навсегда.
Спасибо тебе автор, коллекционер и фотограф, отзовись, чудесный человек!
В заключение же все-таки скажу, что мой муж-финн, все это выслушал, покачивая головой и с сомнительной гримасой на лице. И под конец сказал:
- А Маннергейм на твоей даче "Арфа" все же был.
- Да ты что?!
- Ну да, в прежние-то времена все культурные светские люди были между собой знакомы, и молодой Маннергейм в компании с друзьями заезжал в гости к владельцам, и не раз, тем более на такую необычную виллу было любопытно посмотреть. Ты же не записываешь в дневник про всех, к кому в гости ездишь. Вот и они тоже про визит Маннергейма не записали, и он в мемуарах пропустил, а интернета тогда не было, чтобы постить все подряд.