rus_vopros

                       Одним из наиболее распространённых мифов, которыми окружена история русского национализма, является утверждение,
согласно которому русским якобы национализм не свойственен вообще.
Его придерживаются разные и даже порой взаимоисключающие течения – либералы, демократы, антифашисты, коммунисты, евразийцы, почвенники и много кто ещё.
В общем, все те, кто считают, что знают русских лучше самих русских.
Например, известный историк Вадим Кожинов говорил, что «русский национализм – это абсолютный миф, все, кого можно отнести к русским националистам, всегда были в истории России явлением маргинальным».
Причём в качестве доказательства отсутствия в русских национализма приводится тот факт, что русские-де, в отличие от европейцев,
не истребили ни одного народа, жили со всеми мирно и буквально встречали всех на своей территории с распростёртыми объятиями. Видимо, великие русские генералы Ермолов и Скобелев должны считаться маргинальным явлением русской истории, достойным лишь презрения. Непонятно только, почему же русский народ стоит считать не склонным к национализму только потому, что он не устраивал каждое десятилетие по резне.
Ведь национализм – это любовь к своей нации и служение её интересам, которое вовсе не включает в себя обязательный геноцид
всех соседей. Только вот упомянутые лица антинационалистических убеждений этого не понимают, причём чаще всего сознательно
не желают понимать. Не свойственен русскому народу национализм, и всё.
Этнических конфликтов в стране на самом деле нет, их выдумывают т. н. "националисты".
Постойте, так националистов же не должно быть, русским ведь национализм не свойственен!
Откуда же тогда они взялись, националисты-то?
 Однако проблема есть, ибо национальные конфликты существуют и никуда не деваются.
Но и либералы, и коммунисты этих конфликтов боятся, как огня, ведь они противоречат их доктринам.
Да и в мировое сообщество могут не пустить, ведь в мировом сообществе этих конфликтов давно нет, там все друг друга любят.
Правда, определённая часть мирового сообщества любит друг друга противоестественными способами, но им можно,
демократия всё спишет.
Разумеется, и мировому сообществу, и собственному населению можно просто соврать, что конфликтов нет, тогда необходимость
их решать временно пропадёт.
Политика крайне недальновидная, но, как показывает практика, она устраивает почти всех сторонников денацификаций и всех русоненавистников прежде всего




Итак, склонен ли русский народ к национализму?
Можно ли назвать русских националистов маргинальным явлением в истории России?
Не будем пока переворачивать всю русскую историю в поисках ответа, а рассмотрим один конкретный пример, являющийся, наверное, наиболее показательным.
Безусловно, больше всего обвинений, мифов, заблуждений и откровенной клеветы связаны с русскими националистами начала
ХХ века – черносотенцами.
Именно их чаще всего и называют маргиналами.
Как либералы, так и коммунисты всех мастей из кожи вон лезут, дабы доказать, что черносотенные организации были жалкими кучками маргиналов, неудачников и кровожадных ксенофобов, не имевших никакого отношения к русскому народу.
Рассмотрим всё по порядку.
Прежде всего нужно отметить, что черносотенных организаций было немало, поэтому ограничимся обзором самой знаковой
– Союза Русского Народа (СРН), который чаще всего и подразумевают, говоря «Чёрная сотня».
Неудивительно, ибо Союз был самой крупной черносотенной организацией.
Днём основания СРН считается 4 ноября (знаковая для современных русских националистов дата) 1905 года
– тогда был избран Главный Совет Союза. 21 ноября 1905 года прошла первая публичная акция Союза
– митинг в Михайловском манеже, собравший около двадцати тысяч участников.
И это – самое первое выступление только что созданной организации.
СРН поддержало огромное число русских людей.
Неужели это называется маргинальным явлением?
Видимо, лидеры Союза сразу после его основания начали собирать по всей столице маргиналов
и за две недели насобирали двадцать тысяч.
Разумеется, современные митинги зачастую именно так и организуются, но для начала века такой способ проведения показательных акций ещё не был актуален.
СРН не зря считался самой большой организацией русских националистов. Через два года после основания он уже насчитывал более полутысячи региональных отделений по всей стране.
Точное число людей, входивших в Союз, неизвестно, да и подсчитать его было практически невозможно.
Руководители СРН говорили о трёх с лишним миллионах, противники же, как тогдашние,
так и современные – о нескольких сотнях тысяч.
На самом деле дело в том, как и кого считать. «Идейный актив» СРН составлял действительно несколько сотен тысяч (400-500), тогда как общая численность людей, связанных с деятельностью СРН, составляла более двух миллионов.
И это – в Российской империи, в которой большинство населения составляли беспартийные крестьяне.
Маргинальное, говорите, явление? С тем же успехом весь русский народ можно объявить маргинальным явлением, постоянно мешающим мировому сообществу строить толерантность и демократию.
Впрочем, кто-нибудь наверняка скажет, что сила не в количестве, а в качестве.
В данном контексте Чёрную Сотню опять-таки окружает немало мифов и заблуждений, основное из которых гласит, что в ней состояли сплошь либо дикие реакционеры-монархисты, либо невежественные низшие городские слои и мещанство, что Сотня презирала интеллигенцию.
Во-первых, упомянутые люди были вовсе не так невежественны, как их представляют.
Во-вторых, черносотенцы презирали не интеллигенцию, а такое явление в российском государстве (к сожалению, прекрасно сохраняющееся и поныне), как интеллигентщина (которую Салтыков-Щедрин характеризовал так: «чего-то хотелось: не то конституции, не то севрюжины с хреном, не то кого-нибудь ободрать»).
Глупо говорить о неприязни черносотенцев к интеллигенции, когда интеллигенция как раз и составляла её идейный актив.
Причём это были сознательные и национально мыслящие люди, выдающиеся умы нации.
Достаточно привести несколько имён.
В Союзе Русского Народа состоял Д. И. Менделеев, великий русский химик, знаменитый изобретатель периодической таблицы химических элементов.
В Союзе состоял Д. И. Иловайский, выдающийся русский историк. Членами СРН были великие русские художники В. М. Васнецов,
М. В. Нестеров, П. Д. Корин.
Это – тоже маргиналы? Или они не имеют отношения к не склонному к национализму русскому народу? Думаю, Д. И. Менделеев, чьё высказывание вынесено в эпиграф, был бы просто поражён, узнав от нашей доморощенной интеллигентщины, что ему, оказывается, не был свойственен национализм.
Итак, Чёрная Сотня не была из ряда вон выходящим маргинальным явлением, она была мощным объединением русских националистов. А национализм, в свою очередь, был и остаётся вполне закономерным явлением.
Впрочем, это не мешает его противникам придумывать всё новые и новые мифы о жуткой ненависти, кровавых расправах над инородцами и прочих ужасах, которыми СМИ пугают свою аудиторию. Рассмотрим некоторые конкретные мифы о СРН.

Миф 1: они убили таджикскую девочку Баумана!
Сей миф был раскручен советской пропагандой и до сих пор встречается в справочниках и учебниках истории.
Согласно ему, черносотенцы убили ни в чём не повинного большевика Н. Э. Баумана, ставшего мучеником революции.
Имя Баумана так или иначе знакомо почти всем жителям России, ибо в его честь был назван один из лучших технических ВУЗов мира
– МГТУ. Разумеется, не за достижения в области науки.
Впрочем, у Баумана не было вообще никаких достижений, его биография не представляет собой ничего выдающегося: ветеринар, увлёкшийся революционными идеями и убитый на демонстрации.
Именно смерть и сделала его знаменитым: его похороны превратились в антиправительственную демонстрацию.
Оппозиционеры просто не могли упустить такой удобный случай, смерть «товарища» пришлась для них весьма кстати. Большевики сделали из Баумана культ мученика революционной борьбы, еврея, убитого черносотенцем.
На самом же деле убийца Баумана не принадлежал ни к одной из черносотенных организаций.
Во время демонстрации Бауман начал выкрикивать лозунги, содержащие непристойные ругательства в адрес самодержавия и империи, что возмутило случайного прохожего, рабочего Н. Ф. Михайлина.
В завязавшийся драке Михайлин несколько раз ударил Баумана подобранным железным прутом по голове, отчего тот скончался тем же вечером. Узнав об этом, Михайлин добровольно сдался полиции, однако был помилован лично министром юстиции И. Г. Щегловитовым. В 1922 году Михайлин был опознан и убит большевиками.

Миф 2: СРН был организацией религиозных фанатиков-монархистов.
Сей миф, к счастью, не особо распространён из-за своей несостоятельности, но всё-таки стоит отметить, что СРН был организацией
в первую очередь националистической.
Союз не был «повёрнут» на религии.
Помимо приверженцев православной церкви, туда принимали и старообрядцев, да и атеистов тоже.
Не мог быть религиозным фанатиком академик Менделеев, да и художник Васнецов, восхищавшийся сказочной культурой языческой Руси. Не мог быть религиозным фанатиком-монархистом Д. И. Иловайский, иронизировавший над тем, как М. П. Погодин использовал Библию в исторической полемике, и критиковавший Романовых, не смотря на свои консервативные и антилиберальные убеждения.

Миф 3: СРН был реакционной антинародной организацией, финансируемой правительством для подавления рабочих.
Разумеется, СРН действительно финансировалась правительством (ещё бы, ведь её членом был император Николай II),
и столкновения боевых дружин черносотенцев с левыми демонстрантами случались нередко.
Но нельзя говорить о СРН как об антирабочей и тем более об антинародной организации.
Стоит вспомнить, что в первой половине ХХ века уличные столкновения правых и левых гремели по всей Европе.
На фоне фрайкоров и штурмовиков в Германии, «чёрных рубашек» в Италии и тем более массовых избиений и расстрелов рабочих в США во время «великой депрессии» черносотенцы если чем и выделяются, так это гуманностью.
К тому же стоит напомнить о том, что СРН был антибуржуазной организацией.
Об этом обычно не упоминают.
В то время как левые бастовали и говорили о свержении режима, СРН хоть медленно и без проявления нелояльности к царю, но всё же боролся за права рабочих.
Союз выступал за улучшение условий труда и сокращение рабочего дня, за введение страхования рабочих на случай смерти, увечий, болезни и старости, за государственное покровительство рабочим и промышленным артелям и товариществам.
Также Союз выступал против бюрократизма, требовал уничтожения частных земельных банков, эксплуатирующих население, предлагал ряд мер по улучшению положения крестьян, уравнение их в правах с прочими сословиями.
Перед русскими рабочими стоял трудный выбор: либо выступавшие за государство трудящихся, но при этом интернациональные (а иногда и антирусские) социалисты и коммунисты, либо национальные, но выступавшие за самодержавие черносотенцы.
Этот выбор отнюдь не был лёгким. Враждующие стороны не стоит идеализировать, они были полны противоречий, как и вся эпоха.
Но главное мы уяснили: СРН не был «маргинальным явлением», а пропагандируемый им русский национализм отнюдь не был «несвойственен» русскому народу.
Русский национализм существует, и русский народ имеет такое же право на национализм, как и все остальные.
Странно после этого слышать разговоры различных представителей упомянутых в начале статьи политических течений
о патриотизме и одновременно о том, что национализм – это плохо и нам не свойственно.
Говорить о патриотизме без национализма – всё равно что хвалить масло и ненавидеть хлеб, на который его мажут.

• Русским неплохо было бы вспомнить об этом именно сейчас.

«Опомнись, Россия, наша инородчина вконец обнаглела!»

Н. Е. Марков, участник Главного Совета СРН