Это говорит о том, что в наше жестокое апокалиптическое время интерес к вечным вопросам о сути власти, идеях и пророчествах

И. А. Ильина помогают понять и принять происходящее.

Но, к сожалению, довольно часто эти идеи служат откровенным средством наживания политического капитала и потому не всегда имеют адекватное восприятие. Например как у ТАНДЕМа.

Воспринимать аксиомы И. А. Ильина однозначно, как список готовых рецептов и предписаний также неправильно, как и слепо его осуждать. Здесь необходим непредвзятый анализ, с учетом творческой эволюции мыслителя и тех конкретно-исторических условий, в которых она проходила.

Философия власти И. А. Ильина акцентирует внимание на специфических национально-государственных особенностях,

что в конкретных исторических условиях позволяет выявить пути построения нового российского государства (РГО — руское государственное образование).

Ильин выявил сущность власти - социальной, экономической, правовой, нравственной.

Ильин создал единую теоретическую основу власти в форме шести аксиом.

Весь опыт философа и националиста И. А. Ильина изложен

в его фундаментальном труде «О сущности правосознания»,

над которым он работал всю свою жизнь.
Историко-философские истоки его концепции власти есть в немецкой классической философии (в особенности Гегеля), которая рассматривала власть как волевое отношение к предмету воздействия.

И. А. Ильин считал, что «волевая сила» является родовым признаком или сущностным началом власти в самом общем ее значении.

В своих произведениях он дает два наиболее общих ее определения.

В труде «Понятия права и силы» И. А. Ильин характеризует силу как «способность реального к действованию» (Ильин И. А. Понятия права

и силы. М., 1910. С. 8), т. е. такое качество субъекта, существующего

в пространстве и времени, которое заключается в потенциальной или фактически осуществившейся способности к физическому или психическому саморазвитию или в способности быть причинно-определяющим моментом других элементов реальности.

В другом труде «О сущности правосознания» И. А. Ильин определяет силу как «способность к воздействию и влиянию».

Несмотря на то, что между этими определениями пролегает творческая, эволюция продолжительностью почти в 40 лет, между ними нет противоречия: второе определение является дополнением

и конкретизацией первого.
Волевая сила, являясь родовым признаком политической власти, подразумевает способность волевого воздействия и влияния одного политического субъекта на другой и на ход политических событий

в желаемом направлении.

Волевой характер воздействия отличает политическую власть от физической силы тем, что способ ее воздействия имеет внутренний, духовный аспект, так как воля является функцией душевно-духовной деятельности человека, хотя И. А. Ильин в порядке исключения допускал насилие в качестве крайней меры сопротивления злу, в том числе и в политической сфере общества.
Политическую власть от других видов власти отличает то, что она является «правовой силой», т. е. она социально сосредоточена и юридически организована (авторитарна).

«Власть, — писал И. А. Ильин, — сама по себе есть общественно-выделенная и организованная сила — в этом ее сущность и назначение;

она есть живое средоточие уполномоченной и могущественной воли, которую все признают, уважают ее, подчиняясь ей и исполняя ее законы»

(Ильин И. А. Собр. соч. В 10 т. М., 1993. Т. 2. Кн. 1. С. 404).
Природа политической власти определяет объем ее распространения

на общество: «...все творческие состояния души и духа, предполагающие любовь, свободу и добрую волю, не подлежат ведению государственной власти и не могут ею предписываться» (там же С. 276).

Договорной и добровольный принцип отношений между государством и обществом, лежащий в основе политической философии Ильина, предполагает определеннную степень свободы общества и личности, распространяющуюся на творческую активность людей в любой из духовных сфер — научной, религиозной, художественной, --

от контроля государства.

Объем власти определяется способом властвования.

Например, - власть, основанная исключительно на принуждении, выражает способность одного политического субъекта принудить другого совершить те или иные действия.

Если власть устанавливается силой, т. е. принуждением, то граница между государством и обществом может исчезнуть.

Это происходит в силу того, что государство, наделяя себя правом проникать повсюду, организует не только общественную жизнь людей, но предписывает и запрещает и в частной сфере, что в корне противоречит исходному принципу теории естественного права, основанному на нравственных началах справедливости и соблюдения духовного достоинства каждого из подданных государства.

Поэтому единственная правильная, наиболее приемлемая и целесообразная форма властвования, по И. А. Ильину, состоит

«не в мече, а в авторитетном влиянии ее волевого императива»

(Ильин И. А. О сущности правосознания. Мюнхен, 1956. С. 122).
Кроме внешнего принуждения, апеллирующего к постоянной возможности прямого применения силы или даже насилия, авторитетное властвование имеет внутреннее содержание, для которого характерно:

Во-первых, то, что власть должна быть национально настроена.

Это гарантирует ее верность и преданность народу;

Во-вторых, власть должна иметь религиозное содержание,

но религиозная направленность не делает ее зависимой от церкви;

Третьим условием авторитетного властвования является автономность;

В четвертых, наконец, власть должна иметь соответствующие законодательно или конструктивно закрепленные институты и принципы. Исторический опыт показывает, что власть будет тогда общественно значимой в сознании и поведении субъектов права, когда будет институционализирована в государственном строе.
Правовой характер государственной власти составляет ее отличие

от других проявлений человеческой воли.

Поэтому закономерно, что первым признаком власти Ильин поставил именно наличие права.

Первая аксиома власти, гласит, что государственная власть не может принадлежать никому, помимо правового полномочия* (там же. с. 123). Власть действительна тогда, когда наделена правовыми санкциями. Если, с методологической точки зрения, сила имеет материальное воплощение, то право — идеальное: воля, интересы, мотивы, цели, идеи, доктрины, нашедшие государственное нормативное выражение. Поэтому и власть, наделенная правовой санкцией, есть воздействие, которое оправдано своей целесообразностью и допустимо в меру необходимости и справедливости. При этом очевидно, что власть

по отношению к праву в государстве первична. Она является источником права. Отношения между правом и государством состоят в том, что государственная власть сообщает правовым нормам принудительную силу и принимает участие в правообразовании ( создании законодательных актов и их реализации с просвещением правовом населения ).
В обратной зависимости государственная власть правомерна тогда, когда получает правовую санкцию не только в виде конституционного закона, но и в виде признающего этот закон правосознания субъектов права, которое образует внутреннее духовное содержание права, придавая ему тем самым объективное значение. Признание закона имеет творческий характер и состоит в том, чтобы из формального и общего содержания того или иного закона извлечь тот смысл, который был бы верен для каждого конкретного случая. В этом правосознание опирается на глубинные источники духовной жизни (веру, любовь, внутреннюю свободу, совесть, патриотизм, чувство собственного духовного достоинства и справедливость).

Важным условием творческого признания права является способность гражданина к свободной «лояльности», которая состоит в том, «чтобы добровольно вменять себе законы своего государства, стараться верно понимать их и повиноваться им по чувству свободно признанной обязанности» (Ильин И. А Путь к очевидности. М., 1993. С. 252).
В современной политической науке обязательство людей добровольно подчиняться законной и признаваемой ими власти определяется термином «легитимация». Легитимация не обладает юридическими функциями, поскольку не включает в себя оценку власти исключительно с позиций соответствия политического института конституционным нормам. Легитимация рассматривается гораздо шире - как адекватность власти историческому опыту народа, традициям и умонастроениям. Роль главного источника и гаранта легитимации выполняет сознание народа, поэтому она является не правовым, а психологическим процессом аргументации и утверждения власти и права в сознании

и поведении человека и общества.

Особенность этого признания состоит в том, что объективно смысловое содержание права со всеми его несовершенствами не только пассивно осознается субъектом, но и принимается им к руководству его волевой деятельностью, подтверждаясь в ней.

Именно через легитимацию власть и политика становятся авторитетными.
Вторая аксиома власти утверждает, что государственная власть

в пределах каждого политического союза должна быть едина.

Объективно сама политическая целесообразность требует того, чтобы единая социально-духовная общность людей (нация) управлялась единой властью. Единство государственной власти заключается в «едином организованном воленаправлании», т. е. в такой центростремительности политических субъектов, которая выражается «в единстве обретаемого и осуществляемого права»

(Ильин И. А. О сущности правосознания. С. 124).
Смысл данной идеи Ильин видел в том, чтобы создать такой механизм, при котором функционально обособленные институты власти находились бы в творческом взаимодействии и взаимозависимости

и тем самым соблюдали ее единство. Специально эту проблему рассмотрел в работе «Общее учение о праве и государстве».

Представляя процесс разделения власти на институциональном уровне, он писал: «Полномочие на власть, принадлежащее государству, распределено всегда без остатка между всеми органами, действующими от его лица» (Ильин И. А. Общее учение о праве и государстве // Основы законоведения. М. — Пг., 1915. С. 84). Под органами подразумевается все множество физических и юридических лиц власти. В связи с тем, что государство выполняет троякую функцию (устанавливает правовые нормы; осуществляет в жизни установленный порядок как «должный» через применение права или путем управления и контроль за исполнением законов), все органы государства делятся соответственно на законодательные, правительственные (исполнительные) и судебные.
Он констатировал, что монарх, будучи центральной фигурой политической системы «в качестве верховного органа, не имеет над собой высшего органа и не отвечает ни перед кем за свои действия, повинуясь только правовым нормам своей совести» (там же. С. 85).

Остальные же органы власти должны одинаково подчиняться правовым нормам, т. е. закону. Очевидно, что в деле управления государством нельзя полагаться на благие намерения и высокий нравственный ценз монарха, так как возможность неограниченной власти способна превратить в тирана любого, даже самого мудрого и доброго политика. Это чревато нарушением баланса во взаимоотношениях власти и общества и в конечном итоге разрушением целостности политической системы.
В то же время И. А. Ильин выделял особое положение законодательной власти как "влияющей" инстанции, которая контролирует деятельность других ветвей власти. Из этого можно заключить, что концепция разделения власти пользовалась поддержкой у Ильина.

И. А. Ильин понимал, что в основе эффективного взаимодействия различных ветвей власти лежит общенациональный консенсус

по вопросу о целях и путях развития государства и сплоченность властвующей элиты.
Отношения господства и подчинения составляют другой неотъемлемый атрибут власти, поскольку в конечном счете любая политическая система является иерархическим соединением управляющих и управляемых, представленных в большинстве политических исследований через соотношение «массы» (политического большинства) и «элиты» (властвующего меньшинства). Сам факт возникновения государства Ильин объясняет: «большинство не способно творить и создавать, созерцать и строить политику: оно способно только отзываться на идею и поддерживать программу. Все значительные реформы вынашивались инициативным меньшинством и им же проводились в жизнь, а большинство только соглашалось, участвовало

и подчинялось» (Ильин И. А Собр. соч. В 10 т. М., 1993. Т. 2. Кн.2. С. 157). С этой точки зрения, любая политическая власть является «олигархией», т. е. Правлением меньшинства. Данное положение не противоречит демократии, суть которой состоит в праве выдвигать к властвованию лучших своих представителей из нации госудрства, что очень важно и имеет далеко идущие последствия и здесь не рассматривается.
Под понятием «масса» И. А. Ильин подразумевает социальную общность, состоящую из множества индивидов, личностные качества которых стираются, а творческое содержание их жизни утрачивается. Именно отсюда идет опасность того, что власть большинства может перерасти в тиранию. Сдерживающим фактором, уберегающим государство от такой перспективы, является наличие в обществе сильной политической элиты, приверженной принципам законности и выступающей гарантом от возникновения диктатуры большинства.
В начале XX в. в западноевропейской политической традиции были созданы теории политической элиты, наиболее значительными из которых являются теории В. Парето и Г. Моски. В их основу были положены различные критерии элитизма — наибольшая политическая активность, формальное или фактическое обладание политической властью и т. п. В создании обеих теорий использован один и тот же аксиологический подход, объясняющий существование политической элиты наличием у нее духовного, нравственного и интеллектуального превосходства перед остальной массой народа, а также наивысшим чувсвом ответственности за возложенную на нее политическую роль. Поэтому третья аксиома философии власти И. А. Ильина касается носителей власти.

Третья аксиома о носителях власти. Она утверждает, что «государственная власть должна осуществляться лучшими людьми» (Ильин И. А О сущности правосозна­ния. С. 124). Безусловно, утверждение о том, что «аристократия» выступает в каче­стве сущностного содержания политической власти, является консервативной чертой политической философии И. А. Ильина.
Критериями отбора лучших И. А. Ильин считал два основных качества, которые были уже сформулированы в античной политической теории. Это - нравственная «способность к бескорыстному служению духу»

и политическая компетентность, «способность к социальной организации братства» (там же. С. 113). Отличительными чертами поли­тической элиты являются, таким образом, не классовая или кастовая принадлежность, знатность происхождения или денежный капитал,

а наличие волевого характера, веры, ис­реннего патриотизма и национализма, правосознания, чести и совести, образования, организаторских способностей и опыта политической работы.

Но невозможно обладать этими качествами постоянно в одинаково высокой степени. Поэтому состав политической элиты должен быть подвижен и постоянно обновляться. Позиция Ильина, определяющая высокие нормы политической элиты, расходится с реальной политической действительностью. Современные исследования политической элиты и исторический опыт показывают, что часто в состав элиты попадают циничные, корыстоюбивые, не брезгающие никакими средствами люди. Характеристики таких людей более соответствуют критериям, установленным Н. Макиавелли в его трактате «Государь», в числе которых наряду с добродетелями сострадательности, искренности

и благочестия стоят жестокость, хитрость, насилие, возможность использования любого средства ради достижения цели. Поэтому ценностный подход И. А. Ильина представляется наиболее уязвимым местом его политической философии, имея реальную тенденцию превратиться в апологетику.
Основной формой организации политической элиты являются политические партии, отношение к существованию и деятельности которых отличается высокой степенью неоднозначности. С одной стороны в современных условиях именно политические партии реально участвуют в процессе завоевания и осуществления государственной власти и «имеют своеобразную монополию» на нее. Эта монополия выражается в том, что политические партии определяют технологию завоевания, удержания и реализации власти. С другой стороны, недостатки партий, их состав и методы осуществления властвования чудовищны и неприемлимы ибо включают ложь как основное воздействие на избирателя, поютому свою концепцию внепартийного и надпартийного осуществления власти и предложил Ильин, указав, что в эпоху быстрого распространения информации ложь неприемлима и по сей причине время партий прошло. Внутреннее противоречие партий Ильин видел в их сущности. Если партия есть часть граждан государства, то она никак не может претендовать на полноту власти во всем государстве и проводить интересы только части граждан в ущерб интересам остальных. Это не соответствует и всеобщему характеру высшей цели государства, нормам свободы и справедливости, а также интересам грамотных, образованных, свободных граждан, обладающих развитым правосознанием и живущим самодостаточной духовной творческой жизнью, а не догматами партийных программ. Поэтому, если допускать целесообразность политических партий, то только при строгом соблюдении ряда условий:

Во-первых, партии должны быть лояльны по отношению друг к другу

и соблюдать взаимную свободу;

во-вторых, не претендовать на монополизацию общественного мнения

и власти, т. е. не стремиться создавать тоталитарную политическую систему;

в-третьих, концепция политической программы партии должна быть ориентирована не на захват государствен­ной власти, а на достижение всеобщего государственного интереса.

Это составляет содержание четвертой аксиомы власти.

Четвертая аксиома власти гласит: «Политическая программа может включать в себя только такие меры, которые преследуют общий интерес» (Ильин И. А О сущности правосознания. С. 127).

Она должна иметь сверхклассовый, всенародный, а, следовательно, внепартийный в современном смысле этого слова характер и включать систему крупномасштабных мер, направленных на достижение всеобщей справедливости и солидарности, государственной стабильности и осуществление естественных прав, учитывающих все без исключения слои общества. Отсюда, исходя из принципа многопартийности политической системы, критерием деления партий должно быть не различие интересов отдельных слоев общества, а различие в понимании сути всенародных интересов и в организации способов их достижения.
Пятая аксиома власти утверждает, что программа власти может включать в себя только осуществимые меры и реформы» (там же. С. 129). Власть обязана реалистически подходить к основным целям, решениям и направлениям деятельности, учитывая объективные возможности их постановки и достижения. Она должна правильно оценивать возможности своего народа, наличные внутри и внешнеполитические условия, соотносить в пространстве и времени свои силы и средства, определять ключевые этапы в достижении основных целей, осознавая специфику каждого этапа, его преимущества и недостатки. Осуществимость политической программы зависит от уровня правосознания нации государства на данном историческом этапе

и легитимации им программных положений. Значит, в политическую программу должны входить «потребности народа, которые народ сам осознал и удовлетворения которых он действительно желает» (Ильин И. А. Демагогия и провокация. М., 1917. С. 20). Этот естественный выбор самого народа, определяющий «осуществимый оптимизм» политики, и делает ее непременным атрибутом реальности. Первейшими потребностями, а, следовательно, основополагающими стратегическими направлениями государственной политики, - и это ценности гуманитарного порядка: всесторонний расцвет культуры; воспитание, в особенности национальное; оборона страны.
Нравственный аспект власти основывается на том, что нравственность и политика, будучи проявлениями духовной жизни человека, определяются способом бытия, его целями и пределами. В реальной жизни это вьражается, во-первых, в том, что природа и цель и государства, и власти, т. е. соблюдение и гарантия естественных прав личности, несут этическую смысловую нагрузку в форме нравственного категорического императива; во-вторых, этический аргумент в политике является одним из самых сильных в процессе легитимации политической власти. Политическая этика имеет ярко выраженный нормативный характер. Она определяет направление, границы и содержание политической деятельности, выраженной в чувстве ответственности, долга, справедливости, и утверждает такие политические ценности, как свобода, справедливость. Поэтому "шестая аксиома власти утверждает, что государственная власть принципиально связана распределяющей справедливостью», а справедливость состоит в «беспристрастном, предметном учете, признании и ограждении каждого индивидуального духовного субъекта во всех его существенных свойствах и основных притязаниях» (Ильин И. А О сущности правосознания. С. 131 — 132).
Эта связь раскрывается через определяющую роль власти по отношению к справедливости:

во-первых, в силу того, что государство является одной из форм бытия национального духа, а справедливость выступает производной духовной деятельности. Поэтому для И. А. Ильина справедливость не является категорией первого порядка, выражающей высшую жизненную ценность и последнюю цель государства. Справедливость является высшим этическим принципом права, но не власти.
Во-вторых, справедливость как одно из этических начал политики изменчива. Ее изменчивость заложена в самой природе справедливости, так как она в первую очередь есть поиск, нахождение и реализация человеческой индивидуальности.

Поэтому Ильин делает существенную оговорку: власть «имеет право и обязанность отступать» от справедливости, но только при таких условиях, «когда этого требует поддержание национально-духовного и государственного бытия народа» (там же. С. 131). Значит, если утверждение политической справедливости может угрожать государственной целостности и национальной автономии, то оно может быть приостановлено до изменения исторических условий или прекращено вообще. В этой формуле И. А. Ильин выражает основное правило политического искусства, заключающееся в том, что целесообразность в политике ставится выше законности и нравственности.
В-третьих, утверждение справедливости как этической ценности непосредственно связано с признанием природного и социального неравенства людей. На первый взгляд, можно было бы заключить, что Ильин идет вразрез общепринятым мнением, признающим справедливым демократическое равенство людей в правах. Однако именно в политической сфере Ильин допускает равенство, но считает его формальным и условно потенциальным: человек может быть гражданином и иметь право голоса, если он соответствует медицинскому, возрастному и уголовному цензу, а также обладает высокими нравственными качествами, образован и религиозен.
Такова, в самых общих чертах, концепция философии власти Ильина, ее нормативная, и консервативная направленность, но это не значит, что она утопична, архаична и анахронична. Опыт затянувшегося переходного состояния исторической России показывает, что либерализм вряд ли утвердится в обществе, он должен быть органично соединен с государственностью, патриотизмом, духовными ценностями и традициями, присущими рускому народу, а общественно-политический идеал наполнит смыслом и задаст общее направление проводимым реформам. В этом идеи И. А. Ильина имеют наипервейшее значение.

По Ильину: гос. строительство есть творческая потребность - так как речь идёт о построении именно руского, своего государства - РГО.
Работа Ильина так и называется: "О грядущей России".

Понятно, что в современных условиях олигархическо-воровской системы РФ-ии, да к тому же красного оттенка, - говорить об этом нереально.
отнесёмся к этому пока как к благородному пожеланию.
Или как к произведению искусства …

Посему эта самая лучшая идея так и останется идеей, если некому воплощать, а воплощать некому, нет своей национальной элиты.